Уповаете?
Шрифт:
Утренний обход вверенных территорий продолжается.
Мордье. Отличный работник. Француз. Семья. Есть дети. Или нет… Прекрасный семьянин. Кажется… Едва заметная небрежность в одежде о чём-то свидетельствует, только я не знаю о чём. Перед начальством никогда не заискивает, гордо держит порядочную дистанцию. Заглядываю, что у него на мониторе… Хм-м. Порно сайт… У Мордье в самом уголке губ копится, пузырясь, густая слюна. Ладно, это его сугубо личное дело. Толерантность должна быть толерантной. Наклоняюсь и заглядываю в стол. Прекрасно! Иглы на положенном месте. Что-то будоражит на периферии зрения. Невольно перевожу взгляд. Что это? Из кармана брюк свисает удавка с отвратительными бурыми пятнами. Хотя ладно. Выпрямляюсь.
Подхожу к Николаю. Тунеядец и пьяница. Неопределённого возраста костюм по своей измятости даст фору любимой рубашке Керхи. Экран монитора с трудом просвечивает сквозь толстый слой пыли убогим рабочим столом с единственным ярлыком – «Корзина», и та заполнена удалённым ещё в прошлом году ярлыком. Как всегда небритый, постоянно непричёсанный, сидя спит – со стороны не отличишь от глубоко задумавшегося человека. Всё проспал! Злобно пинаю его по ноге.
– Ну-ка, встать!
Николай вскакивает, испуганно моргает своими белесыми ресницами.
– Спишь, пьянь!
Со всей силы прикладываюсь ладонью по лицу. Он что-то пытается сказать, но зуботычина пресекает попытку оправдаться.
– Что у тебя за спиной? Опять отращиваешь?
Захожу за спину. Становятся видны подозрительные бугры под пиджаком. Которые ещё и шевелятся.
– Ну-ка! Задери рубашку!
Николай покорно задирает рубашку вместе с пиджаком, что со стороны выглядит комично. Ну, так и есть – два белоснежных отростка проклюнулись, наверное, ночью и уже распустились. Брезгливо отламываю их и бросаю под ноги. Кровь из свежих ран струится по худой спине. Испитое лицо печально. Что-то шепчет. Молится, что ли?
– Что? Ты хочешь мне что-то сказать? – С угрозой нависаю над ним.
– Нет, что Вы. Виноват.
– Вчера – прогулял, сегодня – проспал. Нахрена мне такой работник?
Заглядываю в ящик стола. Куклы как ни бывало! И если бы не его необъяснимая способность находить неожиданные решения там, где, как казалось, нет никаких верных ответов, выгнал, не медля ни секунды. Но нельзя – без него Свиток Силы просто не будет создан. Кипя от бессильной злости, иду к последнему столу.
Доплец. Сколько его помню, всегда косит под иностранца. Кудрявые волосы, голубые глаза. Одет с иголочки. Женщинам такие нравятся. Насколько я знаю, два с ожерелья Борты – его. Подобострастно кланяется. И с громким стуком откуда-то из отворота модного пиджака вываливается невзрачный булыжник. А я и не знал. Кто бы мог подумать?
– Геммология? Это хорошо. Я поддерживаю необычные хобби моих сотрудников.
Поднимаю каменюку – тяжелая зараза! – и передаю Доплецу. Тот быстро суёт его себе за пазуху. Преданные бесцветные глаза следят за мной не отрываясь, словно ожидая приказов. Странная личность – всегда услужливый, преданный до самозабвения, аккуратно и со вкусом одевается. Побольше бы таких работников. В зеркале за его худой спиной замечаю, что пальцы правой руки непроизвольно сжаты в кукиш. Заглядываю в ящик стола. Кто бы сомневался – голова куклы аккуратно утыкана иглами. Какой педантичный человек! Ни на секунду не сомневаюсь, что если замерить расстояние между ними китайской линейкой, окажется поразительная точность исполнения задания – миллиметр в миллиметр. Перфекционист… Рядом несколько листков исписанной бумаги. Успеваю заметить, что адресованы они лично Др.Shark. Кое-где мелькает моя фамилия. Заботливая скотина! Я выпрямляюсь. Доплец заискивающе улыбается, но зрачки тревожно дрожат. Наверное, готовит какой-то сюрприз на мой нескорый ещё день рождения. Делаю вид, что ничего не заметил.
– Внимание! Через пятнадцать минут всем сбор у меня в кабинете.
Однако
– Начальнику отдела обработки информации срочно пройти к Др.Shark! Начальнику отдела…
Бросаю неотложные дела и спешу по вызову. Перепрыгивая ступени, спускаюсь на три пролёта вниз и оказываюсь на нулевом этаже здания. Здесь всё странно и необычно. Такое впечатление, что пять обитающих здесь коридоров непрерывно шевелятся, извиваются, переплетаются между собой, по мере сил отдаляя мой нежданный визит к боссу. Но я знаю, откуда растут эти каменные змеюки, и, стиснув зубы, начинаю борьбу с упоротым пространством. По ощущениям, в этот раз нелёгкая несёт по коридору Styx. Стены разукрашены многочисленными письменами на самых разных языках мира, скреплены клятвенной кровью.
Я бегу, стуча штиблетами по камню плит. И в который уже раз даю себе зарок – никогда больше не появляться здесь. Наконец побеждаю переплетающуюся ленту облицованного мрамором тоннеля и врываюсь в самый центр этого "змеиного" клубка, распахнув двери приёмной. Секретарша Елена что-то торопливо записывает в блокнот. Выглядит она неважнецки – ставший давно привычным заморенный вид, отсутствующий взгляд, наверное, заплутавший где-то в закоулках потустороннего мира. Следов месячного отдыха уже совсем незаметно. Куда подевался утренний румянец на впалых пепельных щёчках? Хочу спросить, но получаю чёткий знак оттопыренным средним пальцем. Понимающе киваю головой, тихонько барабаню в дерматин костяшкой мизинца и приоткрываю дверь. Тишина. Пугающая чернота тамбура. И устойчивый морозный бриз в лицо. Глубоко вдохнув, делаю шаг… Второй… Темнота. Стынь. Слепо шарю впереди себя быстро коченеющими руками. Наконец нахожу на ощупь ещё одну дверь. И уже теряя сознание, заглядываю за неё…
– Позволите?
– Изволяю!
Захожу, и пальцы правой руки за спиной самопроизвольно складываются в фигу. В ожидании дальнейших команд замираю у спасительного выхода. Директор пока молчит. А я греюсь после стужи тамбура в волнах жара, источаемого каменным столом босса. Пауза затягивается… От нечего делать по очереди выбираю тёмные зигзаги на охряном ламинате и, скользя по ним взглядом, раз за разом упираюсь в носки чёрных начищенных туфель руководителя. Стоит одна такая никак не меньше полновесного кило баксов. Неужели это они притягивают к себе орнамент? Смотрю на свои штиблеты – рисунок демонстративно огибает поношенный китайский ширпотреб. Что? Неужели сама материя погрязла во стяжательстве? Наконец, неожиданным кислотным елеем журчит знакомый приглушённый голос:
– Я желаю обсудить с тобой… Проконсультироваться, так сказать, со специалистом.
Поднимаю глаза. Огромные чёрные зрачки босса своей холодной неподвижностью замораживают само броуновское движение вокруг и мой взгляд до кучи.
– Я слышал, ты неплохо знаешь нетрадиционную медицину?
– Ну-у-у, некоторым образом… – своевременно перехватив злобный прищур, быстро меняю тактику разговора, – Да!
– У меня каждый день в неурочный час Х проявляется жутчайшая мигрень. Сможешь чем-нибудь помочь или хотя бы ослабить?
Он хищно улыбается, обнажая верхние клыки. И в неверном свете кабинета кажется, что они замараны свежей кровью. Ассоциативная связь мгновенно порождает измученные образы вечно пошатывающихся анорексичных секретарш, чья нестройная очередь теряет своё начало где-то глубоко в прошлом Института. Честно говоря, я уже и имена многих давно позабыл. Замыкает эту хронологическую колону обитателей приёмной – Елена, правда, судя по пугающему виду, ненадолго. Трясу головой, чтобы отстраниться от наваждения: