Упрямая соседка
Шрифт:
Тео стал предлагать отведать особым способом пожаренной на костре рыбы, но Блайт с сожалением покачала головой и отказалась.
— Нет, нам пора. Но все равно спасибо. И большое спасибо за рыбу!
Размахивая связкой рыбы, Джас шагал в ногу с Блайт. Когда каменистый участок пляжа остался позади, девушке вдруг нестерпимо захотелось пройтись по мягкой траве босиком. Джас остановился и предложил ей руку, чтобы Блайт не упала, снимая обувь. Но Блайт отшатнулась — ладонь Джаса была обезображена глубокой кровавой раной.
— Вы порезались!
— Ничего
— Болит? — спросила она, поднимая с земли туфли.
— Я же сказал, ничего страшного, — металлическим голосом отчеканил Джас.
— Вы поранились, когда спускались вслед за мной?
— Не ваша в том вина.
— Но вам действительно было незачем спешить…
— Думаю, не только мне. Ваш юный друг, кажется, развит не по годам…
— Шон? — заулыбалась Блайт. — Да я знаю этого мальчишку еще с тех пор, как он пешком под стол ходил! Просто он становится мужчиной… Уверена, его родителям не следует беспокоиться.
— Разве есть повод?
— Ну да! Он связался с плохой компанией. Тео с женой не думают, что эти сорванцы научат его чему-нибудь хорошему. Но у Шона прекрасная семья, и мне кажется, он не собьется с верного пути.
— Вы считаете, что все дело в том, какая семья?
— Да, естественно! А вы не согласны?
— Нет, почему же. — Его голос зазвучал монотонно. — Дружная семья с крепкими моральными устоями из отпетого хулигана может сделать нормального человека. Не об этом ли пишут во всех этих книжках по психологии?
— Честно говоря, я их не читаю, — призналась Блайт. — Но в том, что вы сказали, определенно есть здравый смысл.
Он неожиданно улыбнулся — немного снисходительно, и его глаза согрели Блайт странным ласковым взглядом, от которого у нее чуть не остановилось сердце.
— В вас-то этого смысла хоть отбавляй, — заметил Джас.
Блайт понадеялась, что это комплимент.
Когда они подошли к ее коттеджу, Джас протянул ей связку рыбы и собрался прощаться.
— Зайдите хоть на минутку, — взмолилась Блайт. — Позвольте обработать вашу рану.
— Спасибо, я сам умею.
— Не сомневаюсь. Но я чувствую себя немного виноватой в том, что произошло. — Блайт потянула его за руку. — Зайдите…
Джас пожал плечами и вошел вслед за Блайт в коттедж, бросив на крыльцо свою рыбу.
Блайт осторожно приложила к его ране кусочек марли. Подвинувшись ближе, чтобы налепить пластырь, она вдруг ощутила горячее дыхание Джаса на своем виске. И в то же время от мужчины исходил такой явный протест, такое нежелание позволять кому-то прикасаться к нему, что Блайт невольно подумалось: вот ведь недотрога!
Как только она закончила перевязку, Джас резко отступил и полушутя осведомился:
— Надеюсь, теперь вас перестанут мучить угрызения совести?
— Вам будет непросто приготовить ужин, — озабоченно заговорила Блайт. — Давайте я поджарю нашу рыбу, и мы поужинаем у меня?
— Но
— И что же мне теперь делать? Объявить голодовку?
Помолчав несколько мгновений, он лениво протянул:
— Ну ладно, будь по-вашему.
Пока Блайт суетилась в кухне и накрывала на стол, Джас расположился на кушетке, просматривая библиотечные книги, лежавшие на кофейном столике. Особенно его заинтересовали четыре: пособие по макраме, романтическая новелла, детектив и биография великого Рафаэля.
— У вас эклектический вкус.
— Что поделаешь? Люблю разнообразие! — прокричала с кухни Блайт.
— Да уж вижу…
Вскоре она водрузила на стол большое, распространяющее аппетитные запахи блюдо, а также миски с салатом и с картофелем.
— Все было очень вкусно, — сказал Джас, отодвигая пустую тарелку.
— По-моему, нет ничего вкуснее, чем свежая рыба! Хотите пудинг? Абрикосовый…
— Нет. Премного благодарен.
— Тогда кофе?
Когда она поставила на кофейный столик две чашки с ароматным напитком, Джас пересел на кушетку. Она протянула ему зеленую с позолотой чашку, украшенную замысловатым рисунком. Джас принялся с интересом разглядывать узор.
— Это чашка моей бабушки, — сказала Блайт.
— Расскажите о ней, — попросил Джас.
Она удивленно вскинула бровь.
— Я никогда не видел родителей моих родителей, — объяснил он. — Вы похожи на нее? И вообще, какой была ваша бабушка?
— Ну, она… была очень независимой, — начала Блайт.
— Понятно. Это у вас в крови. А еще?
Блайт ударилась в воспоминания, тайком поглядывая на Джаса в поисках первых признаков усталости. Но он, как ни странно, слушал с раскрытым ртом, изредка перебивая рассказ короткими замечаниями или уточняющим вопросом. Завершая повествование, Блайт с укором посмотрела на Джаса и заметила:
— Стыдно не знаться со своими предками. Должно быть, ваши давно умерли?
— Родители мамы — да, а отец, похоже, напрочь потерял связь со своими.
— Это грустно. А братья или сестры у вас есть?
Он со стуком опустил чашку на гладкую поверхность стола и отрывисто сказал:
— У меня два сводных брата. Но я уже давно их не видел.
— Но почему? — Ее карие глаза расширились от удивления.
— Мы друг с другом не ладим. — Джас схватил биографию Рафаэля и стал листать. — Вас интересуют его творения?
— История живописи интересует меня еще со школы.
— А почему вы не поступили в университет?
— Тогда я еще не понимала, чего хочу от жизни, а потом мне предложили работу в детском саду, в котором я подрабатывала в школьные каникулы. Мне нравилось, вот я и осталась с детьми…
На одной из страниц Джас остановился, и Блайт пришлось придвинуться совсем близко, чтобы разглядеть заинтересовавшую его иллюстрацию. Это была репродукция «Сикстинской Мадонны».
Блайт подвинулась ближе, плечом слегка коснувшись плеча Джаса.