Упущенный шанс
Шрифт:
Наконец я отправился к телефону с пьяной уверенностью, что, несмотря на количество выпитой мастики, я держался на высоте разговора, предложенного прекрасными гсстями моей страны.
С той же уверенностью я набрал свой номер в редакции, так как затуманенная память "аотрез отказалась выдать такую тайну, как номер главного редактора, которому мне не терпелось похвалиться, с кем я провожу время. У меня в редакции спаренный телефон, второй аппарат стоит на столе у нашей секретарши, а она у нас новенькая
– Елена, - сказал я, - передайте, пожалуйста, главному, что я задержусь, а может, не приду вообще. Я здесь с советскими гостями, с Аркадием Стругацким.
Вместо того чтобы завистливо ахнуть, на что я надеялся,зная,как любитонаэтих авторов,секретарша испуганно ойкнула,а потом озадаченно поинтересовалась:
– Вы откуда звоните, товарищ Дилов?
– Мы сидим в клубе журналистов.
– Но ведь я... Я только что отнесла вам кофе!
– Так дайте его другому.
– Но ведь это было совсем-совсем недавно, товарищ Дилов. И главный там был, вы с ним...
Мне показалось, что я не расслышал.
– Что вы такое говорите, Елена. Да сегодня я даже не заскакивал в редакцию.
– Но я своими глазами вас видела, товарищ Дилов! Да еще этот кофе... Подождите секундочку!
Она положила трубку на стол, и до меня донеслись скрипучие звуки открывающейся двери. Потом Елена, отвернувшись в сторону от трубки, чтобы я не мог слышать, кому-то сказала:
– Товарищ Дилов, тут какой-то... звонит. Не могу понять: то ли он шутит, то ли...
– С кем шутит, со мной?
– раздался уверенный голос, не допускавший, что с его владельцем кто-то может шутить.
– Алло, кто это?
Вопрос был задан мне, поэтому я не стал разводить церемоний.
– А с кем я говорю?
– С Диловым!
– коротко представился тот.
Я с трудом удержался от того, чтобы не расхохотаться, - мастика делала свое дело!
– Вы уверены, что вы и есть Дилов? Любен Дилов собственной персоной?
– Это уже философский вопрос.Так с кем я говорю?
"С кем я говорю" прозвучало в его устах точно так же, как за минуту до этого в моих -с таким же скрытым за любезностью раздражением и с той же интонацией.
Часто работая на радио, я хорошо знал свой голос. Неужели я так надрался? Нет, вряд ли. Значит... Ох, этот Стругацкий!
– Здравствуйте, товарищ Дилов, - приветствовал я его.
– Простите за нелепую таинственность, но как фантаст вы должны меня понять. Я ваш горячий поклонник и был бы счастлив, если б вы смогли уделить мне несколько минут для беседы.
Всю эту чепуху я произнес таким фальшивым тоном, что испугался, как бы он не заподозрил издевку, - а ничего кроме этого во всем этом и не было.
К моему удивлению, он принял такую трактовку за чистую монету, и стал бормотать
– Благодарю,благодарю...Но, видите ли, дело в том...
Я поспешил успокоить его:
– Нет, нет, рукописей я вам показывать не буду. Я не пишу, но вот собирался написать о вас.
Это подействовало.
– Ну, раз вы настаиваете... Знаете, другого времени я вам назначить не могу, но через час я буду свободен и тогда... Вы знаете, где находится редакция?
Разумеется, я знал. Еще раз извинившись за то, что отнимаю у него драгоценное время, я положил трубку и, радуясь, что достойно закончил эту игру, вернулся к столу.
– Аркадий Натанович, поздравляю, - сказал я.
– Вы не только пишете фантастику. Вы еще, как пишуту нас в газетах, умеете претворять ее в жизнь.
Он достаточно умело сселил вид, что не понял моего намека.
– Поздравляю!
– упорствовал я.
– Мне действительно ответил Любен Дилов.
– Вот как?
– засмеялся он.
– Ну и о чем вы с собой говорили?
– С собой нужно разговаривать уважительно. Но когда вы успели провернуть всё это. Тут не фантастикой - иллюзионизмом попахивает.
Он так же умело изобразил полное недоумение.
– Любен, я ничего не проворачивал. И в мыслях не держал. Просто подбросил вам тему.
– Вот именно! Вам, видимо, хотелось посмотреть, как я на все это отреагирую?
Я плохо знал его характер, мне показалось, что он готов вспылить и обидеться, как будто это я устроил ему розыгрыш, а не он мне.
– Любен, уверяю вас, я действительно ни сном ни духом.
Карл вертел головой, переводя взгляд то на одного из нас, то на другого, и молчал, словно боялся, как бы его шутливый комментарий еще больше не накалил атмосферу.
– Аркадий Натанович, я тоже уверяю вас, что мне ответил человек, представившийся Любеком Диловым. Я не шучу.
Стругацкий поднялся из-за стола - он держался на ногах гораздо тверже меня, хотя выпил вдвое больше.
– Проводите меня к телефону!
Лично мы были знакомы с ним только со вчерашнего дня, и ему, наверное, не хотелось ставить перед испытаниями недавно зародившуюся дружбу с коллегой.
Молча мы прошли через салон, молча я набрал номер и подал ему трубку. Елена сняла трубку, Стругацкий, отчетливо выговаривая слова, сказал по-русски:
– Соедините меня, пожалуйста, с товарищем Диловым. Любеном Диловым.
Елена ничего не ответила. Значит, несмотря на мое личное предупреждение, что на работе я не появлюсь, она нажимала кнопку, чтобы в кабинете сняли трубку.
У меня перехватило в горле, как будто туда попал ее палец. Через секунду в трубке раздался треск, Елена в кабинет дозвонилась. Стругацкий спросил: