Упырь

Кин Брайан

– Поторопись, - Тимми толкнул ее ногами.

– Я пытаюсь.

Они преодолели барьер и побежали дальше. Карэн споткнулась о камень, но восстановила равновесие. Она задыхалась. Тимми тоже устал. Несмотря на дни, проведенные на велосипедах и в походах по лесу, он был на пределе своей физической выносливости.

Его легкие горели, а мышцы ног начали сводить судороги. Резкая боль пронзила его ребра. Стиснув зубы, он потер боковой шов и попытался продолжить движение.

– Жена, - прокричал упырь.
– Вернись ко мне, сейчас же. Ты не можешь меня бросить. Мой род должен жить.

Карэн всхлипнула, но не

оглянулась. Позади себя они услышали, как их преследователь врезался в груду раздробленных досок.

– Женщина, я больше не буду тебя предупреждать.

Отчаянно пытаясь увеличить расстояние между собой и существом, Тимми и Карэн продвигались вперед, пока упырь пробирался через обломки. Они достигли перекрестка, от которого в трех разных направлениях расходились боковые туннели. Над разъяренными криками упыря Тимми услышал новый звук - приглушенный гул дизельного двигателя. Это был экскаватор. Должно быть, он. Конечно, дальше по туннелю с поверхности посыпалась грязь. Запутавшись в падающих обломках, Карэн свернула вправо и нырнула в один из боковых туннелей.

– Нет, - крикнул Тимми.
– Это не тот путь!

Если она и услышала его, то не подала виду. Она прошла вне досягаемости луча его фонарика. Он замер на мгновение, не зная, что делать. Упырь зарычал, а затем бросился вперед. Он потянулся к нему, когти щелкнули. Тимми побежал за Карэн. Под его ногами хрустели кости. Туннели начали трястись.

Первое, на что обратил внимание Кларк Смелтцер, был шум - громкий, ровный гул, от которого пульсировала голова и болели зубы. Он проникал сквозь землю и рассекал воздух вокруг него. Судя по звуку, это была машина - возможно, мотор. Второе, что он заметил, это то, что боль в голове была незначительной по сравнению с остальными. Каждый вдох приносил новые толчки агонии в грудь и бока. Лицо и горло словно обожгло. Он попытался пошевелиться и обнаружил, что не может. Он был связан шнурами тарзанки. Кларк сделал несколько неглубоких вдохов, а затем наклонился вперед, пытаясь ослабить путы. Его мышцы закричали, и он тоже. Его голос был потерян под грохотом машины.

Шнуры натянулись, затем ослабли, натянулись и ослабли, когда он медленно раскачивался вперед-назад. Резина скрипела о мраморную поверхность надгробия. Наконец, они соскользнули вниз по его телу. Он освободил руки и развязал шнуры.

Кларк посмотрел на свои руки сквозь запекшиеся глаза, увидел полузасохшую кровь и потрогал щеку. Он вздрогнул. Это действие принесло еще больше боли. Его пальцы покраснели, свежая кровь покрыла уже засохшую.

Заебало меня, – подумал он.
– Проклятая тварь хорошо меня поимела.

Он вздрогнул. Было очень холодно. Но ведь это не может быть правдой, не так ли? Холодно в середине июня? Его зубы не переставали стучать.

Он заставил себя открыть глаза. Только один из них повиновался. Другой оставался закрытым.

Он медленно повернул голову в поисках источника грохота, и тут его пронзила новая боль, от которой все тело свело судорогой. Кларк сжал руки в кулаки и заставил себя повернуть голову. Его оставшийся хороший глаз расширился от удивления.

Барри каким-то образом проник в хозяйственный сарай. Маленький ублюдок взломал замок и угнал экскаватор. Пока Кларк наблюдал, экскаватор

подбросил в небо еще один ком земли. Он раскапывал кладбище - очевидно, мстил за побои, которые Кларк нанес ему ранее.

– Эй!
– крикнул он.
– Ах ты, маленький засранец. Что ты делаешь?

Барри проигнорировал его.

– Не притворяйся, что не слышишь меня, сукин сын. Слезь с этого гребаного экскаватора! Я серьезно.

Двигатель взревел сильнее. Машина покатилась вперед, передней частью налетев на надгробный камень.

– Барри! Посмотри на меня, парень!

Все еще сжимая кулаки, Кларк, спотыкаясь, поднялся на ноги. Значит, его никчемный сын разозлился из-за того, что ему надрали задницу? Сейчас он его проучит. Это был вандализм, просто и ясно. Барри собирался получить взбучку, которую он никогда, никогда не забудет.

– Ладно. Я предупреждал тебя. Ты все еще не научился. На этот раз у тебя не будет другого шанса.

Кларк пошатнулся вперед, ухмыляясь сквозь боль. Кровь попала в его единственный хороший глаз, и он видел красное.

Карэн застонала.

Тимми повернулся и направил фонарик в ту сторону, откуда они пришли.

– О, Боже... О, Боже...

Карэн повторяла это снова и снова. Тимми не был уверен, молится ли она или просто впадает в шок. Если это была молитва, то она осталась без ответа. Они зашли в тупик - курган из грязи и камня отделял боковой туннель от поверхности. Из центра кучи торчала пепельно-серая кость. Вокруг них дрожали стены.

Тимми теперь отчетливо слышал работу экскаватора, и было легко понять, что произошло. Этот туннель вел в могилу. Когда Барри копал над ними, почва вокруг могилы обрушилась, погрузившись в пропасть внизу. Теперь они оказались в ловушке.

Тимми посмотрел назад в туннель. Он изгибался в темноту, наклоняясь вниз.

Он подумал, есть ли время, чтобы выбежать обратно в главный проход и найти другой путь. Но даже когда он думал об этом, бледное свечение, отбрасываемое телом упыря, осветило стены туннеля за поворотом. Тимми отпрянул в сторону, встав между Карэн и их преследователем. Она протянула руку и взяла его за плечо. Онемев от ужаса, он едва почувствовал, как она сжала его.

Он подумал о Кэти и о том, как ее рука ощущалась в его руке. Он подумал о своих родителях и пожелал увидеть их снова, еще раз, хотя бы для того, чтобы сказать им, что ему очень жаль. Он подумал о Даге.

– Я не хочу умирать, - прошептал Тимми.
– Пожалуйста.

Стены вокруг них дрожали и грохотали. Грязь посыпалась на них, заливая их волосы и плечи. Кашляя, они смахнули ее. Облако пыли заполнило узкий проход, заслонив луч фонарика. Они крепче сжали руки. Когда пыль рассеялась, упырь обогнул угол и стоял в нескольких ярдах от них. Существо наклонило заостренную голову и рассмеялось.

– Вам некуда бежать. Ты хорошо порезвился, мальчик, и за это я тебе благодарен. Но пора заканчивать этот фарс. Я сделаю твою смерть быстрой, не из доброты или жалости. Поверь, я бы с радостью содрал с тебя кожу за твои проступки. Но я должен разобраться с тем, что происходит на поверхности. Неужели ты и сын гробокопателя думали поколебать основы моего королевства?

Тимми облизнул губы, слишком напуганный, чтобы ответить. В ноздрях и задней стенке горла ощущался привкус грязи. Во рту было сухо.