Ураган. Книга 2. Бегство из рая
Шрифт:
– И ты никому не рассказывал о том, что произошло на площади?
– Нет, нет, никому ни слова. А что? К чему все эти вопросы, Том?
– Жан-Люк считает, что эти люди целились в тебя, не в Джордона и не в кого-то еще, только в тебя.
– О господи! Значит, старина Эффер погиб из-за меня?
Лочарт вспомнил, в каком Скот был отчаянии. Вся база впала в мрачное уныние, все по-прежнему работали не покладая рук, укладывали запчасти в ящики, загружали оба 212-х, 206-й и «алуэтт», готовя их к сегодняшнему дню, последнему в Загросе. Единственным ярким пятном вчера стал ужин: барбекю из задней ноги дикой козы,
– Отличное барбекю, Жан-Люк! – похвалил еду Лочарт.
– Без французского чеснока и моего умения все это напоминало бы на вкус старую английскую баранину, брр!
– Повар ее в деревне купил?
– Нет, это был подарок. Дариус – помнишь, тот молодой парень, который говорит по-английски? – притащил нам в пятницу целую тушу: подарок, говорит, от жены Ничака.
Внезапно нежное мясо застряло у Лочарта в глотке.
– От его жены?
– Oui. Юный Дариус сказал, что она подстрелила ее в тот день утром. Mon Dieu, я и не знал, что она охотница, а ты? В чем дело, Том?
– Это был подарок кому?
Жан-Люк нахмурился:
– Мне и всей базе… Вообще-то, Дариус сказал: «Это от жены старосты для базы и в благодарность за помощь Франции имаму, да продлит Аллах его дни». А что?
– Ничего, – ответил Лочарт, но позже отвел Скота в сторону. – Ты был там, когда Дариус принес козу?
– Да, был. Я случайно оказался в конторе и просто поблагодарил его, и… – Внезапно кровь отхлынула от его лица. – Теперь я припоминаю, что, перед тем как уйти, Дариус сказал: «Это большая удача, что жена старосты так метко стреляет, не так ли?» И я, кажется, ответил: «Да, без промаха». Получается, я выдал себя с головой, так ведь?
– Да… если к этому добавить мою тогдашнюю оплошность со старостой, которая, как я теперь думаю, была специально подстроенной ловушкой. Я тоже угодил в ловушку, так что Ничак наверняка знает, что нас двое, два свидетеля, которые могли бы выступить против его деревни.
Вчера ночью и весь сегодняшний день Лочарт думал, что ему делать, как обезопасить себя и Скота, и до сих пор не нашел никакого решения.
Он рассеянно забрался в свой 206-й, подождал, пока Жан-Люк не отлетит на безопасное расстояние, и поднялся в воздух. Сейчас он летел над ущельем Объезженных Верблюдов. Дорога, которая вела к деревне, была по-прежнему погребена под тоннами снега, съехавшими на нее с лавиной. Они никогда ее не расчистят, подумал он. На холмистом плато он разглядел стада коз и овец и пастухов, присматривавших за ними. Впереди была деревня Яздек. Он обогнул ее с краю. Здание школы напоминало шрам на снегу, черный посреди белизны. На площади он заметил несколько человек, они на секунду подняли головы, когда он пролетал мимо, потом вернулись к своим делам. Мне не жаль будет отсюда уехать, подумал он. Теперь, когда убили Джордона, «Загрос-3» уже никогда не станет прежней.
На базе царил полный хаос, люди сновали туда-сюда, последние из тех, кого они доставили с буровых и готовились перевезти в Шираз, откуда они полетят за пределы Ирана. Чертыхающиеся, до предела измотанные механики все еще паковали запчасти, складируя ящики и коробки для отправки в Ковисс. Прежде чем он успел вылезти из кабины, к вертолету подкатил заправщик, на капоте которого лихо восседал Фредди Эйр. Вчера по совету
– Я тут обо всем позабочусь, Том. Иди поешь.
– Спасибо, Фредди. Как здесь дела?
– Не шибко. Клаус полетел с грузом запчастей в Ковисс, вернется, как раз чтобы успеть сделать еще один рейс, последний. Когда солнце сядет, я возьму «алуэтт», он нагружен по самые жабры, и еще чуть-чуть сверху навалили. На чем ты сам хочешь лететь отсюда?
– На двести двенадцатом, и я… я возьму Джордона с собой. Клаус может взять двести шестой. Ты собираешься в Шираз?
– Ага. Нам туда еще десять душ перебросить надо. Я тут, э-э, подумал, возьму-ка я по пять пассажиров вместо четырех, уложимся в два рейса. А?
– Если они не очень здоровые – никакого багажа, – и если я ничего не увижу и не услышу. О’кей?
Эйр расхохотался; от холода синяки на его лице проступали еще отчетливее.
– Им так не терпится, что, я думаю, на багаж им будет наплевать. Один из ребят с «Марии» говорил, что они слышали стрельбу где-то поблизости.
– Вероятно, кто-то из деревенских пошел на охоту. – Призрак охотницы с мощной винтовкой в руках или, если уж на то пошло, любого кашкайца – все слыли отменными стрелками – наполнил его ужасом. Мы так чертовски беспомощны, подумал он, но выражение его лица мыслей этих не выдало. – Удачного полета, Фредди. – Лочарт отправился на кухню, где ему положили горячего хореша.
– Ага, – нервничая, произнес повар, его четыре помощника сгрудились рядом, – нам следует зарплата за два месяца. Что будет с нашими деньгами и с нами?
– Я уже говорил тебе, Али. Мы отвезем вас в Шираз, откуда вы сюда прибыли. Сегодня днем. Там мы расплатимся с вами, и я сразу же, как только смогу, вышлю вам выходное пособие в размере месячной зарплаты, которое мы вам должны. Вы будете держать связь через «Иран ойл», как обычно. Когда мы вернемся, вы получите свою работу обратно.
– Спасибо вам, ага. – Повар работал у них год. Это был худой бледный иранец, страдавший язвой желудка. – Я не хочу оставаться среди этих варваров, – нервно произнес он. – Когда сегодня днем?
– До заката. В четыре часа начинайте все убирать и приводить в порядок, чтобы здесь было чисто и аккуратно.
– Но, ага, какой в этом смысл? Как только мы улетим, эти вшивые яздеки придут и украдут все, что можно.
– Знаю, – устало кивнул Лочарт. – Но вы оставите здесь все в чистоте и порядке, а я запру дверь, и, может быть, они ничего не станут красть.
– На все воля Аллаха, ага. Но они все равно украдут.
Лочарт поел и прошел в контору. Там сидел Скот Гэваллан: лицо вытянутое, рука на перевязи и ноет. Дверь открылась. В комнату вошел Род Родригес, под глазами – черные круги, лицо бледное и нездоровое.
– Привет, Том, ты не забыл? – встревоженно спросил он. – Меня нет в манифесте.
– Это не проблема. Скот, Род отправляется с HIX. Он полетит с тобой и Жан-Люком в Эль-Шаргаз.
– Здорово, только я в порядке, Том. Думаю, я предпочел бы лететь в Ковисс.
– Ради всех святых, ты летишь в Эль-Шаргаз, и кончен разговор!
Скот покраснел при этой вспышке гнева.
– Да. Хорошо, Том. – Он вышел.
Родригес нарушил молчание:
– Том, что ты хочешь, чтобы мы отослали с HIX?