Ураган
Шрифт:
Перран повернулся ко мне.
— Ты никогда не даешь никому шанса, да, Джунипер? Всегда должна возглавить список оценок.
— Если бы ты был настоящим другом, то порадовался моим успехам.
— Я радуюсь, просто думаю, кто-то другой тоже должен получить шанс на хороший результат.
Я вздохнула.
— То есть ты завидуешь моему успеху, потому что хочешь сам быть на вершине списка.
— Я не завидую, — с чувством превосходства сказал он, — и никогда не говорил, что мое имя должно возглавить список вместо твоего. Ты несправедлива
Я попыталась сдержать гнев, но провалилась.
— Я несправедлива ко всем вам? Что ты предлагаешь? Чтобы я жульничала в оценках, как сделал ты два года назад?
— Конечно, нет.
— Тогда в чем несправедливость? Мы все пишем одни экзамены.
— Я тебе уже объяснял. Ты должна прекратить одержимо работать над улучшением собственных, уже великолепных результатов и потратить некоторое время на помощь другим.
Я покачала головой.
— Ты уже говорил об этом, и я согласилась с тобой заниматься. Но потом, с появлением нового списка, ты огорчился, поскольку опять оказался на втором месте, и захотел, чтобы я работала с тобой вдвое больше. Я согласилась и на это.
Я пожала плечами.
— Результаты этого экзамена висят на доске в коридоре. Твой прежний балл равнялся семидесяти, сейчас он дошел до семидесяти девяти. Я надеялась набрать больше восьмидесяти, но так много готовилась вместе с тобой, что получила девяносто шесть.
Я помолчала.
— Мы установили, что я помогаю тебе добиться лучших результатов, но при этом и сама сдаю лучше, поэтому ты опять недоволен. Так чего ты хочешь на самом деле, Перран? Что я должна сделать ради справедливости? Ты просишь, чтобы я намеренно ошиблась на экзамене и ты хоть раз возглавил список?
Он вспыхнул.
— Не надо ошибаться специально, но ты могла бы отвечать не слишком точно.
— Этого не будет, — горячо отказалась я. — Я не жульничаю на экзаменах, не изображаю дружбу, чтобы чего-то добиться от других, и не подделываю оценки. Если тебе не нравятся мои высокие результаты, это твои проблемы, а не мои.
Из коридора донесся общий вопль:
— Сладость или гадость!
Перран взглянул на дверь, потом опять на меня и рассмеялся.
— Сладость или гадость! Эти дети правы. яцччьх Если ты не хочешь мне помочь, то заслуживаешь наказания.
Он схватил меня за левую руку и потянул к ряду станков.
— Сладость или гадость, Джунипер!
Перран впихнул мою руку в тиски ближайшей машины. Я знала, что электричество отключено, но нас всех учили, насколько опасна эта техника.
Затем послышался шум оживающего станка и мой собственный крик, крик, крик!
Глава 12
Я кричала. Пронзительно, отчаянно, без слов. Невидимые ладони схватили меня за руки, и на этот раз слова нашлись.
— Не трогайте мою руку! Не трогайте мою руку!
— Эмбер, вернись к нам! Эмбер! — Чужой голос громко звал меня незнакомым именем.
Нет, поправила я себя. Этот голос я знала лучше всех в мире, а выкрикиваемое им имя принадлежало не незнакомке,
Сила эмоций Джунипер стерла границы между ее и моим разумом, ее и моей личностью, но сейчас я пришла в себя, открыла глаза и увидела стоящего рядом Лукаса.
— Эмбер, что с твоей рукой? — спросил он.
Я растерянно посмотрела на него, потом опустила глаза к правой руке, защитным жестом баюкавшей левую.
— Перран впихнул мою руку в машину и… Нет, это Джунипер вспоминала, как он впихнул ее руку в машину.
Лукас поморщился.
— С тобой все в порядке?
— В основном. — Я потерла лоб правой рукой, а затем — специально — левой. — Да, все в порядке. Служба безопасности фермы сейчас же должна прислать в улей Перрана.
— Перрана уже присылали сюда, — ответил Лукас. — Он был в третьей группе подозреваемых. Мортон подтвердил, что Перран засунул руку Джунипер в машину, но собирался лишь напугать ее, а не ранить. Перран проверил, что электричество отключено. Он не знал, что кто-то уже поиграл с выключателем, и станок работал, хотя рычаг и стоял на нуле.
— О. — Я обдумала сказанное. — Даже если кто-то баловался с выключателем, Перран виновен. Он знал, что деревообрабатывающие станки опасны, и все же засунул в тиски руку Джунипер.
— Перран действительно поступил безрассудно жестоко, — сказал Лукас. — Он прошел курс терапии и несколько дней назад вернулся на морскую ферму.
Воспоминания Джунипер еще жили в моей голове.
— Отправлять Перрана на ферму правда безопасно?
— После окончания лечения Мортон повторно проверил его разум и подтвердил, что риска рецидива нет.
Мортон читал разумы сорок лет. Я нехотя признала его правоту в отношении Перрана.
— Значит, наша настоящая цель — не Перран, а тот, кто испортил выключатель?
— Да. — Скривился Лукас. — На ферме произошла серия похожих инцидентов. Наша цель расставляет ловушки, чтобы навредить ничего не подозревающим людям. Типичный пример — ножи, вставленные в контейнеры лезвием вверх и прикрытые мукой. Когда человек залезает рукой внутрь…
Его прервал голос Адики.
— Лукас, девушка с морской фермы кричит и бьется в дверь. Я боюсь, что она поранится. Что мне делать?
— Надо открыть дверь, Адика! — велела я. — Сейчас же.
Лукас потрясенно взглянул на меня.
— Ты имеешь в виду, что у Джунипер приступ клаустрофобии? Адика, открой дверь!
Последовала короткая пауза.
— Девушка вышла из комнаты и сидит на полу в коридоре, — доложил Адика.
— В медицинских записях Джунипер не упоминалась клаустрофобия, но мне следовало понять, что жителю морской фермы будет сложно в маленьких комнатах, — горько сказал Лукас.
— Не вини себя, Лукас, — ответила я. — Это ошибка Фионы, медицинского консультанта, приставленного к Джунипер на время пребывания в улье. Фиона знала, что Джунипер страдает клаустрофобией, но не потрудилась это записать. Она даже смеялась над страхом подопечной.