Ураганные хроники
Шрифт:
В то летнее утро он достал из ящика на окраине центрального городка Вайнфорда очень неожиданное обращение. Подписанное не отдельным человеком, как обычно, а целой улицей!
Не откладывая, Вальтрен отправился пообщаться с этим дружным соседским коллективом, который настолько возмутился неким нетривиальным событием, что решил прибегнуть к «герцогскому ящику».
Улица была одна из старейших в Вайнфорде. Одним концом она упиралась в бывшую рыночную площадь с фонтаном и ратушей — ныне вместо рынка там был разбит сквер — а другим в бывшие городские ворота.
— Это просто возмутительно! — говорила владелица крайнего со стороны площади дома,
— Полиция с ним в сговоре! — присоединился к ее возмущению сосед, крепко сбитый краснолицый мужичок лет шестидесяти, которого, однако, язык не поворачивался назвать стариком. — Мы с жалобой, а наш инспектор ни бе, ни ме, мол, дети-волшебники вне его юрисдикции, вреда собственности нанесено не было…
— Вреда! — это еще одна соседка, сравнительно молодая женщина с кудряшками и маленькой собачкой на руках. — А кто мне мои нервы возместит?! Я что, должна с утра смотреть, как какой-то… Какой-то малолетний хулиган подтирает лужи крови на тротуаре мертвыми людьми?!
Последнее заявление показалось Вальтрену особенно загадочным, и он попросил достойную женщину пояснить подробнее. Ему начали пояснять все вместе, перебивая и дополняя друг друга.
В общем, картина инцидента, как Вальтрену удалось в итоге ее восстановить, выглядела так.
Накануне утром, примерно в шесть тридцать, по улочке исторического центра — где городской муниципалитет и комитет жителей постановили ограничить автомобильное движение личным транспортом домовладельцев — промчалась темно-красная истрелийская «китра». Когда машина почти достигла площади, сверху на нее спикировал мальчик-волшебник и влез внутрь через окно. Еще через несколько секунд автомобиль резко, с визгом тормозов, оставляя на брусчатке площади черные следы от шин, остановился, развернувшись боком к фонтану. Задняя дверь распахнулась, из машины вывалился мускулистый человек в яркой зелено-красной рубашке и черном костюме и попытался бежать. Мальчик-волшебник выскочил из автомобиля следом, догнал его и полоснул по горлу то ли саблей, то ли большим ножом. Мужчина упал, дергаясь и заливая все кровью. Мальчик дождался, пока он перестанет дергаться, оттащил его к машине, затем раздел и его же рубашкой вытер лужу. Крови было много, рубашки на все не хватило, так что мальчик сходил и дополнительно принес из машины еще чьи-то шмотки. После чего испачканную таким образом одежду положил в багажник автомобиля, полуголый труп — на заднее сиденье, сел за руль и уехал. По словам очевидцев, в машине кроме того, достоверного, лежало еще несколько трупов — от двух до семи (как они могли уместиться в малолитражке, оставалось загадкой).
Между прочим, то, что неизвестный мальчик-волшебник вытер лужу крови одеждой убитых, возмутило многих старожилов, которые наблюдали за этим из своих домов, сильнее всего.
— Такая наглость! Такой цинизм!.. — приговаривала женщина с собачкой.
Вальтрену это больше напоминало либо форму психопатии, либо, наоборот, исключительное здравомыслие и заботу о чужой собственности. Правда, последнего трудно было ожидать от ребенка-волшебника…
— Я разберусь, — пообещал он.
Для начала Вальтрен отправился пообщаться с полицейским инспектором, отвечающим за эту
Инспектор сообщил неожиданное.
— Так Смеющийся Жнец это был. Нам из Лиманиона спускали ориентировки о его художествах… Только я не думал, что он и до нашей глуши доберется!
— Смеющийся Жнец? — переспросил Герцог. — Как в поэме Параскевы Затворницы?
— Что, ваша светлость?
— Ничего, прошу прощения. Как вы собираетесь расследовать историю с угоном машины и с трупами?
— Зачем расследовать? — удивился инспектор. — Машина — вон она, на штрафстоянке. Ждет судмедэкспертов из Трафалла, — так назывался ближайший крупный город. — Сегодня обещали подъехать. Трупы в морге, Жнец даже помог нашим ребятам их туда затащить. Сами преступники в розыске на территории Ордена. К вышке, конечно, заочно приговорить нельзя, но двое из троих точно на нее насобирали! А третий минимум влетел бы на пожизненное. Так что, согласно Статуту о защите, мне даже мягко пожурить Жнеца не за что. И расследовать нечего.
Герцог только головой покачал.
— И что, для Смеющегося Жнеца это характерный поступок?
— Насколько я понял, да, — кивнул пятидесятилетний инспектор. — В ориентировке написано было, что он два года назад появился и с ходу начал охотиться на особо опасных преступников, которых полиция не может поймать. Давно таких ярких персонажей не было! А вот когда я учился в младших классах, помню, все говорили о девице по имени Алая Фурия. Только ее больше насильники интересовали.
Вальтрен рассеянно кивнул.
— Было бы хорошо, если бы этот яркий персонаж держался подальше от наших земель, — пробормотал он.
— И не говорите, ваша светлость! Сколько отчетов заполнять — на весь день мороки!
— Что ж, спасибо вам, инспектор, за важную и ценную информацию, — улыбнулся Вальтрен. — А не знаете ли случайно, где можно найти этого юного гастролера?
— Случайно, знаю, — усмехнулся в усы инспектор. — Он нам адрес дал, сказал, что дня три еще будет здесь, если у судмедэкспертов какие-то вопросы, чтобы мы обращались.
Ну наглец!
Адрес оказался заброшенной фермой недалеко от Вайнфорда. Вальтрен даже смутно ее помнил: когда-то давно он однажды попросил здесь напиться после охоты, пожилая хозяйка вынесла ему холодного молока из погреба и предложила отдохнуть в доме от дневной жары. Он не помнил, принял ли ее предложение — это случилось очень давно, еще до изобретения электричества.
Теперь от когда-то большого добротного дома остался только первый каменный этаж и несколько балок перекрытий, а некогда распаханные земли и пастбища покрылись дикоцветами. Но в доме жили: над каменными развалинами поднимался дымок, и Вальтрен услышал запах жареного мяса.
— Добрый день, Смеющийся Жнец! — крикнул Вальтрен, остановившись неподалеку от развалин. — Выходи, разговор есть!
Мальчик-волшебник, который примерно через минуту неторопливо вышел из сохранившегося дверного проема, мало походил на образ, успевший представиться представиться Вальтрену. Миловидный юный подросток, аккуратно причесанный на прямой пробор, светловолосый, в белой рубашке и коротких, чуть ниже колен брючках, при галстуке — ни дать ни взять, ученик элитной школы.
«Чрезмерный аккуратизм также является одним из маркеров психопатии при высокоразвитом интеллекте», — вспомнилось Вальтрену из недавно читанной книжки по психологии.