Уравнитель. Спецназ по-боярски. Том 1

Купцов Мэт

За семью любому глотки перегрызут, будут биться до последней капли крови нелюдей или монстров.

Велес остается на рации, гундит в ухо, отдавая приказы.

Он у нас на все руки мастер. Сам птичек мастерит, опыт не пропил с годами, сам их в полет отправляет. Вот и сейчас птички летят впереди нас, вычисляют тех, кто пожаловал на чужую территорию без добрых намерений, сбивают тех с ритма, крылья им обламывают.

— В центр поселка направляются монстры, — информирует Велес.

— Снайперы

зачистят центр, — выдыхает Бон.

Товарищ мой слепец на один глаз. Во время медкомиссии хитрит, выдает себя за полноценного. Единицу ему в карточке ставит сестричка, а он ее потом снабжает дополнительным пайком, у той три мальца трехлетних, она и рада помочь вояке и самой выжить.

— Ты и рад, — цыкаю я. — Вот заложит тебя кто, и отправят в дальнобойкие стрелки, ты же сразу спалишься. И девку за собой на дно потащишь. Оба загремите за обман.

В тюрьму у нас не сажают, не выгодно. Отправляют на квартальную бойню. У девчонки шансов выжить не будет вовсе.

— Бон — снайпер специального назначения группировки сибирского войска Велеса. — Гы-гы, — ржет товарищ, обнажая рот с желтыми зубами.

— Воняет, хоть бы почистил зубы.

— Я на монстра иду, чеснок пожрал, чтобы смердело, может не учует или побрезгует мною, — ржет Бон, переставляя быстро длинные ноги.

— Ты в отбивные приготовился, сам себя сдобрив чесноком? — гундит Иван, рыжий детина под шестьдесят. После облучения радиацией у него волосы не выпали, а наоборот стали расти как чумные — везде, на руках, ногах. Ванькой можно как йети детей пугать.

— Ты б еще лука нажрался, — ржет кто-то из ребят позади нас.

— Тихо. Заткнитесь, — слышим в рации жесткий голос Велеса.

— Что?

— В центре на позиции сидит разведчик. Докладывает, что в разрушенном здании, куда направляются монстры подростки играют.

— Подростки? — переглядываемся с мужиками. Обстановка явно накаляется. — Почему их не охраняют бойцы?

Детали операций обычно засекречены, и Велес не всегда докладывает, что там происходит внутри. Он у нас главный птичник, ему виднее.

Но сегодня что-то явно идет не по плану. Ощущаю напряг шкурой.

Проходим дальше, придерживаемся первоначального плана.

Мы уже подошли к укрепленному зданию, зачищенному от монстров, и легли на промерзлую землю.

Я взглянул на небо — оно было грязным, по нему носились туда-сюда птички — явно не наши, эти были огромными, и явно начиненными взрывчаткой. Благо этого добра осталось много после войн.

— Почему они не бомбят?

— Зачем они вообще в тыл залетели? Какого черта птицам делать в поселке. Понимаю, монстры хотят жрать, но жил здесь нет, как и еды и укрепленных дотов также.

— Здесь нет никакой ценности, чтобы отправлять сюда этих, — бубнят мужики,

пытаясь разобраться в сложной ситуации.

— Мы не пройдем незамеченными, они нас отстреляют по одному. А подростки здесь в качестве приманки выступают.

— Су… зачем южане в тылу бойню устраивают? Хотят показать, что больше не боятся нас?

— Точно южане? Птички их? Вроде знака нет на крыльях.

— Какая разница, откуда они пришли — с юга или с востока. У них явно недобрые цели.

— Парни, сегодня нас перебьют.

— Когда-нибудь это должно было случиться, — бубнит Арх. — Не зря же мы армейский спецназ.

— Универсальный солдат, — противотанкист, разведчик, диверсант, оператор ударных и разведывательных квадрокоптеров, стрелок. Элита. Мать твою! И сдохну здесь как таракан, — смеется невесело Бон.

— Панихиду не устраивай! — цежу сквозь зубы, расстегивая карман с патронами.

— Ну так, выбьем этих сук из здания! — цокает гнилыми зубами Рах.

Придвигаемся перебежками, и наши тушки всё ближе и ближе к той местности, где птички орудуют в небе и чуть ниже.

Резко наступает затишье.

А за ним- громкий детский крик. Девчачий.

— Если тронут, убью!

Понимаю, что бой будет ожесточенный и не все уцелеют, но меня это больше не колышет.

Главное сейчас освободить подростков, выбить противника из укрепленного здания и нанести ему смертельные раны.

— Не понял, — бубнит Бон. — Похоже, птички прикрывают монстров.

— Чего? Когда это они спелись? Одним лишь бы пожрать от пуза, другим — украсть то, что плохо лежит.

— В прицел посмотри. Я же не гоню туфту.

— Они создают непробиваемую стену, выстраиваясь вокруг крепости, — констатирую я.

Неожиданно из проема показывается огромная туша медведя, вернее, того существа, которое раньше называли бурым медведем. Теперь это что-то невообразимое — мощное, в два раза выше в холке, чем его бурый предок. Вместо выпавшей шерсти и заживших язв он регенерировал, покрывшись новой кожей, подходящая этому миру. Среди наших ученых ходят слухи, что нелюди над ними опыты какие-то провели, и помогли им регенерировать, чтобы монстры доделали то, что они не смогли — сожрали людей.

Судя по всему, чудовище готовится к тяжелейшему бою, в стойку встал.

Напрягаюсь всем телом, когда миша поднимает над голой лапу, рычит. А в лапе той бьется в конвульсиях молодая женщина.

— Он ей оторвал ногу. Сучара.

— Нет, стойте. Это одна из убогих, из не клейменных.

Теперь понятно, почему молодежь оказалась на прогулке в одиночестве, их не сопровождали бойцы, поэтому на них и напали, решив, что легкая добыча.

— Жива? — спрашиваю с облегчением.

— Кричит о помощи.