Уравнитель. Спецназ по-боярски. Том 1

Купцов Мэт

По бокам от него замерли учителя и профессора — строгие и величественные, каждый с уникальным магическим ореолом.

Оборотни, выстроившиеся в две колонны. В своей звериной шкуре они выглядят угрожающе — массивные бурые медведи с искрящимися глазами и волки, чьи тени кажутся длиннее их тел.

Их рычание отдаётся глухим эхом в ушах. Воздух наэлектризован от напряжения.

А за всеми собравшимися на фоне яркого света Луны видны массивные силуэты драконов.

Их глаза сверкают, а от раскалённых ноздрей поднимается лёгкий

дымок. Они стоят неподвижно, но их хвосты, нервно покачивающиеся из стороны в сторону, говорят о готовности к любой опасности.

В голове моментально возникает смерть их собрата. Представляю, как они сейчас страдают. Насколько злы и готовы драться в настоящих боях.

— Ну, вот и вернулись, — Лаврентий делает шаг вперёд, его голос эхом разносится по окрестностям.

— Не слишком ли радушный приём? — шепчет мне Алиса, нервно поправляя воротник.

— Радушный? Ты шутишь? — отвечаю я так же тихо, но напряжение в моей груди не позволяет улыбнуться.

Лаврентий вскидывает руку, призывая к тишине.

— Вы знаете, — произносит он, глядя прямо на нас. — Я всегда говорил, что ученики школы магии «Московия» способны на многое. Но то, что сделали вы…

Замолкает, сцепляет зубы, подбирает слова, и я замечаю, как его глаза темнеют, будто он борется с гневом.

— … это выше похвал! — заканчивает за него Романов.

— Вот и нет! Это верх безрассудства и глупости! Совать нос не в свои дела!

Мы переглядываемся, словно пытаемся решить, насколько зол Лаврик.

— Мы вернули землю и воду, — спокойно говорю я. — Больше магии воровать не придётся княжне Анастасии и молодому князю, а их людям голодать!

— Заодно встряли в проблемы, чуть не погибли, подставив школу под гнев родителей, разбудили древнюю жрицу, — добавляет Мия, преподаватель-заклинатель по легким косметическим ремонтам, закатывая глаза как у стрекозы.

— Значит, всё же разбудили Суль, — шепчет другой старичок-профессор, прикрывая рот рукой, чтобы никто не заметил его сонного состояния.

— И остались живы, — спокойно замечает Алиса.

Лаврентий некоторое время молчит, его взгляд становится ещё тяжелее.

— Вы понимаете, какую силу вы привели в движение? — наконец спрашивает он.

— Мы сделали то, что должны были! — говорю я твёрдо.

По Лаврентию заметно, что он зол, собирается нас ругать.

— Вы доказали, что способны на многое. Но это не отменяет вашего наказания.

— Разумеется, — отвечаем, слегка кланяясь.

Драконы перестают рычать, улетают.

Оборотни отступают в тени, принимают человеческий облик, и только ветер напоминает о том напряжении, что витало в воздухе.

Они боялись, что мы приведем с собой хвост, встречали нас во всеоружии, чтобы не пропустить врагов на территорию школы.

— Наши милые путешественники! Вам как с гуся вода — натворили дел, а теперь ждете похвалы? — радуется наигранно Лаврентий, спуская очки на веревочке себе на грудь.

Достает

лупу, подходит ближе, рассматривает каждого из нас.

— Значит, сбежали сорванцы.

Он проходит мимо нашего строя.

— Неплохо-неплохо, — гундит старичок. Замирает, остановившись напротив рыжей ученицы.– Новая прическа тебе к лицу, Алиса.

— Спасибо, — неуверенно благодарит его девушка, виновато опуская глаза в землю.

Лаврик семенит дальше. На этот раз выбирает жертвой рыжего, которого мы не видели и не слышали всю дорогу. Он был у нас на подхвате, дай-подай, принеси. Удобный, но не заметный.

— На славу поработал! — Лаврик, будучи маленького роста, мгновенно будто вырастает и хлопает парня по плечу. — Хорошие материалы получились.

— Старался, для хроник всё записывал.

— Ну конечно, чертов летописец, — шипит Романов. — Вот значит, зачем ты с нами увязался.

Лаврентий забирает у рыжего какой-то предмет непонятной формы и следует прямиком ко мне.

— А вас Дмитрий Тимофеевич я жду в своем кабинете ровно через тридцать минут. Есть серьезный разговор. Будем придумывать вместе меру наказания для вас и ваших друзей. Это же вы подбили их на подвиги?!

Тем временем процессия из школьных учителей и охранников разворачивается и уходит в сторону школьных теремов.

Алиса дрожит вся, берет меня за руку.

— Что это было? Мы наказаны?

— Непонятно ничего, — гундит Воротынский. — Мы всех порвали, всех победили, доказали, что хорошие маги. Сдали зачеты наперед на два года. Как говорится, сегодня можем выпускаться. Так что нас не за что наказывать!

— Кроме момента самовольной отлучки. А это наказывается строго. Вплоть до исключения.

— Чего гадать, — бубню я, смахивая с одежды прилипшую кровь и грязь. К сожалению, ошметки человеческой кожи прилипли, а запах смерти въелся в ткань.

Придется сдавать в химчистку всю одежду.

Мы так сильно устали за два дня, что сил на беспокойство — отчислят или нет — у нас нет. Топаем по своим теремам, ведь мы все учимся на разных факультетах.

Останавливаемся посередине территории у фонтана, жмем друг другу руки.

— Ребята, я рад, что всё так вышло. Что мы внезапно выдвинулись в этот поход. Мне понравилось, — Воротынский впервые открыто улыбается.

— Я тоже рад, что нам удалось познакомиться ближе, — скалится Оболенский.

Шереметев и Романов кивают. Алиса и джиннири устало облокачиваются на плечи друг другу. Вернее, Лиса падает на огромную руку подруги, сотканной из энергии. Похоже, Джинни прямо сейчас отдает ей часть своей энергии.

Облегченно вздыхаю.

Мне пару раз в походе казалось, что девчонка не справится, погибнет, или будет ранена.

— Почему мы отправились именно в это место? — внезапно спрашиваю я.

— Я услышал разговор Лаврентия с учителем по темной магии, они рассуждали о том, что бы это могло быть, — вспоминает Шереметев.