Урфин. Захват
Шрифт:
– Угу.
– Пойдём, – Тамара взяла её за руку.
Они вышли из отделения, спустились по широкой бетонной лестнице в подвал, за поворотом, почти под самой лестницей, оказался небольшой закуток. У стены ведро с окурками, на стенах, будто следы от многочисленных пуль, чёрные угольные точки.
Тамара протянула Лене пачку, дрожащими пальцами Лена вытащила сигарету, вспыхнула спичка, кончик сигареты раскалился, Лена глубоко затянулась и шумно выпустила дым.
– Ну как, лучше? – спросила Тома.
– Да,
Тамара сделала несколько торопливых затяжек, расплющила окурок о стену и бросила в ведро.
– Пойду смену передам, докуришь, приходи.
Лена кивнула, постепенно к ней возвращалось спокойствие.
Тамара ушла, и сразу же мёртвая тишина подземелья стала пугающей, Лена нарочно громко кашлянула, по подвалу побежало эхо.
В лене вдруг проснулось непонятное любопытство, ей показалось, будто подвал скрывает нечто очень нужное.
Лена потушила окурок и вышла из закутка: справа знакомая ей лестница, а слева залитый жёлтым светом длинный туннель.
«Словно дорога из желтого кирпича», – подумала Лена.
Что-то тянуло ее туда, вглубь туннеля.
Лена оглянулась на лестницу, словно хотела зацепиться, привязать себя к ней, но взгляд вернулся к туннелю и, будто сами собой, ноги зашагали вглубь туннеля. Среди могильной тишины звук ее шагов далеко разносился эхом.
Через какое-то время она заметила тёмный проход. Лена остановилась, огляделась по сторонам, но чёрный провал манил, притягивал, будоражил ее самые низменные чувства.
Лена осторожно шагнула в темноту, правой рукой нащупывала стену, а ногой легкими касаниями проверяла пол. Глаза постепенно привыкали к темноте, из мрака проступали очертания узкого коридора.
Страх таял, сердце билось быстрее, но не тревожно, а радостно, щёки горели, внутри нарастало сладкое половое возбуждение. Ладошки вспотели, между ног стало влажно и горячо, с каждым шагом Лена чувствовала, как в ней росла и усиливалась животная страсть.
Глухая стена выплыла из темноты, коридор кончился тупиком, у правой стены пылилась забытая каталка.
Удовольствие вспыхнуло и затуманило сознание, все тело загудело мощным пожаром страсти. Лена охнула. Ей вдруг захотелось снять одежду, встать на четвереньки, задрать зад и… Дрожащая рука потянулась к пуговице, но стыд быть пойманной обжёг страхом.
Она попятилась, левая нога споткнулась, тогда Лена развернулась и побежала прочь. По туннелю гулко разлетелся звук ее торопливых шагов.
Смущённая с пылающими щеками Лена поднялась в сестринскую, Тамара поглядела внимательно.
– Ну, ты как? Нормально?
Пряча горящее лицо, Лена кивнула.
– Ох, как же он тебя. Может к врачу? – спросила Тамара, разглядывая посиневшую шею Лены.
– Пустяки, даже не чувствую, – Лена улыбнулась и потрогала шею.
– Это же надо, – Тамара покачала
Следующее дежурство выдалось спокойным.
Ночью, когда больница уснула, Лена спустилась в подземелье.
Оглядевшись, она сразу направилась к знакомому тупику, сладкое похотливое чувство манило, ласкало, и, наконец, затопило полностью. Лена улеглась на каталку, правая ладошка скользнула под одежду. Наслаждение слепило, кружило, приятная рябь бежала вдоль тела, и вдруг удовольствие взорвалось такой яркой вспышкой, что Лена застонала. По туннелю гулко прокатился женский стон…
Пока Лена стояла перед въездом в больничный городок воспоминания вихрем пронеслись в памяти, и она покраснела.
Словно опасаясь, что кто-то может подсмотреть ее мысли, Лена испугано оглянулась, плечи нервно дернулись, и по дорожке торопливо застучали ее каблучки.
Тёплый летний воздух висел почти неподвижно, листочки на деревьях еле заметно шевелились, среди листвы порхали маленькие птички. Пахло асфальтом и травой.
Раз в месяц Лена приходила сюда.
На бывшей работе, её помнили, любили, звали вернуться.
Однако Лена приходила не из-за ностальгии, а совсем по другой причине.
В загадочном подвале Лена черпала силу, там впервые заговорил с ней таинственный дух, и там же открылись её способности медиума.
Эту тайну никто не знает и не должен узнать. Поэтому сначала Лена зашла к медсёстрам, они сплетничали, общались, записывались на приём.
А потом, улучив момент, Лена спустилась вниз.
Звуки ее торопливых шагов рассыпались звонким цокотом, она прошла через темноту бокового хода, тупик тут же обжег сладкой похотью.
Деловито смахнув пыль с каталки, Лена уселась сверху, сумочку поставила рядом.
Это её место силы! Пока она здесь ее тело изнывает от удовольствия, душа наполняется первобытной мощью, в голове мелькают чувственные образы. Животное возбуждение сводит с ума, сознание тонет в страстном потоке самых диких желаний, и Лена погружается в океан удовольствия…
Через час, пьяная от возбуждения, Лена очнулась, щёки пылали, грудь высоко вздымалась. Она поднялась.
Переведя дух, Лена мечтательно вздохнула и, покачивая бедрами, отправилась домой.
Глава 6
Надеясь на свой великий план, Демид немного лукавил. Ведь обычно план, это чёткое понимание того, что и как нужно делать. А у него такого понимания не было. Были лишь какие-то смутные желания и вера в собственную гениальность. Обычно вера в собственную исключительность исчезает вместе с подростковым возрастом, однако Демид лелеял и всячески оберегал чувство собственной значительности.
Для того чтобы понять, насколько идея хороша, достаточно изложить свою мысль одним предложением.