Уроборос. Книга 2. Горгона
Шрифт:
Достав сэндвич из коробки, Джон откусил его, закрыв глаза. Стараясь сфокусироваться на вкусе и насладиться им. «Вроде свежий. Надеюсь, в нем не очень много жира и калорий», – подумал он и облизал крошки со своих черных полных губ. Джон очень любил поесть, и был крупным упитанным мужчиной.
В соседней камере пьяный бомж встал и, шатаясь, подошел к прутьям. Ему стало дико интересно, и он решил более активно поучаствовать в споре: Девушка взглянула на него с неприязнью. Бомж улыбнулся девочке во весь свой
– Что это за общество такое, в котором нас держат за решеткой, только потому, что мы говорим, что думаем? И почему мы не можем жить свободно там, где хотим? Придумали границы – абсурд полный!
– Я вот хочу на Барбадос! – причмокнув, мечтательно вздохнул бомж. – Там такие девочки! Я там был… Или нет? Но это и неважно.
Джон поперхнулся и засмеялся добродушно, а он никогда едой не давился, функция насыщения и пищеварения у него работала безотказно.
Продираясь сквозь абсурд и жестокость этого мира, девушка продолжала:
– Кому нужны эти границы?! Мне – нет! Кому нужно нас разделять?!
Она торопилась договорить, чуть не плача. Трагифарс усиливался с каждой секундой, и она незаметно для себя превратилась в клоунессу. «Это так больно жить с теми, кто обесценивает все, что ты делаешь и думаешь, кто легко сделает из тебя ничтожество, как только ты зазеваешься!» – подумала она, с грустью обводя взглядом присутствующих.
Полицейский дожевал свой сэндвич, икнул и купил себе кофе. Размешивая его в пластиковом стаканчике, он подошел к ней. Бомж тут же спрятался в своем убежище, нырнув вглубь клетки.
– Так вы против государства как системы что ли? – угрюмо спросил полицейский, отхлебывая свой кофе. – Как института?
– Приехали! Сейчас начнется! – устало выдохнул зеленоволосый напарник. – Им наплевать, Аврора, разве ты не видишь?!
Девушка «с розовым ирокезом» решила, что все же попробует донести то, что ей открылось самой совсем недавно:
– Государство было нужно людям не для защиты, как нам втюхивают, а в первую очередь, для нападения. Для нападения!! И армия нужна не для обороны, а для войны. Все остальное – красивые слова!
– Точно! – не выдержал бомж и захлопал в большие грязные ладони. – Вот ведь! Молодец!
Джон слегка даже забуксовал в своих мыслях. Перевертыш, который предлагала юная леди, был не так уж и глуп по своей сути. Ему и самому порой казалось, что любая война очень похожа на игру. Жестокую, конечно, но игру – со своими миссиями, уровнями, идеей доминирования. Где-то внутри Джон был согласен с ней, но не стал долго анализировать, а просто по обыкновению выкинул из головы эти мысли.
– Если ты баллотируешься, то я проголосую за тебя! – кричал пьяный в ажиотаже.
–Поори тут у меня! – грозно рявкнул Джон на него,
– Надо, чтобы человек принимал государство как веру! Чтобы как религию принимал! Обдуманно. Понимая законы, права и ответственность. Чтобы у него было право выбора! А то, что же выходит? Человек становится частью государственной системы автоматически, просто родившись на какой-то территории. Без собственного согласия и со всеми вытекающими.
– Я с тобой! – восторженно взвыл пьяница, ударив себя с чувством в грудь волосатой ручищей. – До конца!
Полицейский с кофе обернулся и зыркнул на бомжа, тот тут же спрятался снова. Девочка, видя недобрый взгляд полицейского, стала говорить чуть тише.
– Нас лишили права выбирать свою жизнь – и это правда!
Джон шел по коридору в сторону выхода, выковыривая языком из зубов застрявший кусок тунца.
– Все сказанное может быть использовано против вас! – крикнул ей равнодушно Джек из глубины коридора, а потом спросил у Джона с усмешкой, – так я чего-то не пойму: она за или против государства?
– Не бери в голову! – ответил ему Джон.
Зеленоволосый парень поднялся и стал дергать Аврору за руку, чтобы она прекратила высказываться, перспектива остаться здесь на всю ночь удручала его.
– Гляжу, поумнели они быстро! – крикнул Джек. – Не понимают доброты нашей!
– Оформляй их скорее, надоели мне эти философы! – кивнув на ребят, сказал ему Джон, подходя ближе. Пьяный за его спиной комично и очень точно скопировал его походку. Потом, вцепившись в прутья, и просовывая между них череп, прошептал девушке:
– Ты наивная дурочка. Такие , как ты не доживают до старости, потому что овец стригут и забивают! А ты – овца! Овца!
Он договорил и засмеялся во весь голос.
– Мудак! – огрызнулась она.
Дверь открылась, и на пороге полицейского участка появился Стив. Пройдя мимо дежурного, коротко поздоровавшись с Джоном, он приметил дуэт знакомых панков в обезьяннике. Были они здесь уже не в первый раз. Он подошел к ним и, наигранно делая строгое лицо, спросил.
– Опять вы?!
– Здравствуйте! А помогите нам, пожалуйста. Нас не выпускают, а мы же не сделали ничего плохого!
– Как всегда?! – улыбнулся коротко Стив.
Девушка виновато пожала плечами и негромко пропела:
– Здесь кругом одни болваны. Ничего не понимают.
Стив, развернулся и подошел к Джону, который пил кофе рядом со столом Джека. Кивнув в сторону ребят, он спросил:
– Что на этот раз натворили?
Дежурный из-под стола достал два транспаранта, на которых было написано: «Биороботы проснитесь!» «Деньги = тлен! Государство = насилие и ложь!»
– Так что же тут такого нового? Так и есть! Они абсолютно правы! – сказал Стив и улыбнулся.