Уроборос
Шрифт:
Наступило отвратительное серое утро. Егор с трудом встал, попытался сделать несколько шагов и вновь повалился на кровать. На ногу невозможно было наступить. Все тело ломило, как будто накануне его били или он бил, во рту все высохло, от злобы осталась лишь головная боль. И она была невыносимой.
Вода в душе лилась словно не на него, а на кого-то другого. Облегчения не наступало, сколько бы он ни подставлял лицо то горячему, то холодному
Он не смог выпить кофе, заварил его, налил в чашку и сел над ней, вдыхая запах. Запах был сносным. Как-то раз он вот так же проснулся утром и что-то почувствовал то ли в самом себе, то ли рядом. Он не мог понять, что это было, но оно как навязчивый запах, как назойливая чесотка, преследовало и не отпускало. Так прошло несколько дней. Он занимался делами, ходил, ел, обнимался с Ниной, никому не приходило в голову, что он чем-то озабочен или встревожен, но он был в отчаянии.
А потом Егор понял. Где-то на заправке, в небольшой очереди в кассу его осенило — это было ощущение конца. Он придвинулся вплотную и стал почти ощутим. Егор чувствовал это запах, эту вонь разрушения, тлена, старости и смерти.
Он нанюхался кофе, встал, оделся и, хромая, вышел во двор. Надо было где-то раздобыть палку или трость. Ходить без опоры он не мог. Город замерз. Деревья стояли, словно в стекле. Дул холодный ветер, над головой протянулась плотная серая простыня облаков.
— Здравствуйте, — он оглянулся на голос.
Сосед удалялся в сторону арки. Егор кивнул ему в спину, поежился, сел за руль. Скомканный пакет из «Макдоналдса» так и лежал на сиденье рядом. Проезжая мимо помойки, он выбросил его в мусорный бак. Миновал двор и вырулил на дорогу. Ехал вперед, не думая, куда направляется.
У него больше не оставалось ни сил, ни надежд, ни желаний. Маленький голый человечек, он метался по разлинованному чьей-то беспощадной рукой пространству. Не он придумал эту игру, и ему некуда было бежать. За границей разлинованного поля жизни не было. А он уже и так стоял на самом краю.
Утром Нина выглянула в окно. Ледяной дождь, о котором так много говорили, прошел ночью. И мир замерз. Все — деревья, машины, дороги, люди покрылись стеклянным панцирем. Нина вздохнула и с тяжелым сердцем вернулась в комнату. Ей нечего было
В полдень Егору позвонили. Он выслушал говорившего и так и остался стоять с телефонной трубкой в руках. Люди, голоса, дела, заботы спешили мимо. Сама жизнь обтекала его, как холодный камень, и устремлялась прочь. На какое-то время он потерял слух и голос.
Лилю нашли в Яузе. Бросилась в реку с моста. Какой-то прохожий в сумерках заметил странные очертания в темной воде. Когда ее достали, уже было поздно.
Егор набрал Нине. Неожиданно быстро она отозвалась.
Казалось, прошла вечность. Тихо потрескивали свечи, и тусклый свет пробивался сквозь небольшие окна церкви. Отпевание было невозможно, священник долго молчал, но согласился. Слезы застилали глаза, и Нине показалось, что этот тот самый батюшка, обвенчавший когда-то их с Егором в сельской церкви. И опять тихо пел хор, и голос священника звучал над склоненными головами собравшихся. Они все были здесь: Егор, Нина, Альберт, их родители, сестры, братья, друзья и близкие. Всем было холодно и страшно. Многие не скрывали слез. Альберт застыл. Егор и Нина стояли, держась за руки. Их пальцы переплелись. Они были ледяными и не согревали друг друга.
Что-то закончилось для всех собравшихся. Не по календарю и расписанию у них появилась новая дата. Новый отсчет. До него еще все было возможно. Были варианты, был выбор, было право на ошибку. Теперь не было ничего. Только слезы и густой запах ладана. Кто-то в углу зарыдал в голос. Нина закусила губу, чтобы тоже не расплакаться.
Служба закончилась, все потянулись из церкви на улицу. Нина вышла на воздух и внезапно поняла, что началась весна. Почти неуловимо, но что-то изменилось. Словно зима получила свою жертву и отступила. И потянуло теплым ветром, пригрело солнцем, зажурчало капелью. Как будто цепкие объятия разжались, колдовство отпустило, и морок отступил. Она перешла через дорогу и обернулась. Егор, опираясь на палку, стоял у своей машины и смотрел ей в след. Он был бледен и подавлен. Она выглядела испуганной и одинокой. Мимо проезжали машины и проходили пешеходы. Егор и Нина стояли, словно по разным берегам реки.
Они понятия не имели, что ждало их в будущем, но сейчас они не могли отвести глаз друг от друга.