Уродливые небеса
Шрифт:
Дерево пытается встать, но не может балансировать только на одной ноге.
— Что с тобой случилось? — Лосось спрашивает про его лодыжку.
— Эта штука, — говорит Дерево, оглядываясь назад.
— Это своего рода страж желудка, — говорит Лосось. — Он преследовал меня здесь и не выпускал наружу. Хочет, чтобы мы оставались в этой желудочной кислоте, пока не переваримся.
Он плещется в жидкости, как будто в этом нет ничего страшного.
— Желудочная кислота? — Дерево осматривает стену, шатаясь, скользит по жидкости
Он следует за угол, ища что-то.
— Что ты делаешь? — Лосось зовёт его.
— Должен быть способ вырваться отсюда, — говорит Дерево сквозь рану на шее.
— Ты не можешь прорваться, — говорит Лебедь со своего острова. — Я уже пробовала.
— Мы ели стены, — говорит Лосось. — Они не очень хороши.
Дерево возвращается к ним.
— Где ты прорывалась?
Лебедь указывает на жевательные дырки позади себя.
— Они слишком толстые и заживают слишком быстро.
Дерево впивается взглядом…
— Кислота, — говорит он. — Мы можем прорваться под кислотой. Это замедлит заживление.
Дерево плюхается в глубокий угол живота и вонзает лезвие глубоко в подводное мясо. Плоть дрожит и урчит вокруг него. Он тянется вниз, погружается до шеи и всей рукой вонзается в плоть. Режущий, выталкивающий весь свой вес, чтобы открыть рану. Он начинает погружать своё лицо глубже. Вода обжигает ему глаза, как концентрированный хлор.
В ране появляется полоска света. Уровень воды падает незначительно, всего на мгновение.
— Проход открыт! — кричит Дерево с кислотой, словно пламя в горле. — Я вижу другую сторону.
Лосось подплывает и почти прыгает на спину Дерева, чтобы заглянуть ему через плечо.
— Посмотрите на это! — говорит он.
Девушка входит в озеро и осторожно шагает позади мужчин. Как только она видит свет в ране, она отталкивает мужчин с дороги и рубит рану своей скелетной рукой с острыми, как бритва, когтями.
— Как вы думаете, куда это ведёт? — спрашивает Лосось.
— Кого это волнует? — говорит Лебедь. — Везде лучше, чем здесь.
Они растягивают рану и держат её открытой ногами. Дерево протискивается в мясо настолько глубоко, насколько он может дотянуться, и топает по бокам, пока они не разорвутся.
Отверстие под ними раскрывается настолько, что они обнаруживают, что едут на водопаде пряной жидкости из гигантского желудка в воздух. Свободное падение.
Они тяжело шлёпаются на металлическую платформу. Кислота капает им на головы, пока рана в желудке не заживает сама собой.
Дерево задыхается до смерти. Колючая рыба-девушка обвилась вокруг него, обнимая изо всех сил.
— Спасибо! Спасибо! — кричит она. — Я тебя люблю!
Её живот твёрдый, но гладкий по отношению к нему. Не грубый и колючий, как остальная часть её тела. Змеиный живот текстурирован. Черты лица в форме морского конька вонзаются в шею Дерева, вновь открывая там рану.
Лосось
Подмышки и внутренняя поверхность бёдер Лебедя такие же гладкие, как и её живот, когда она целует Дерево в щёку своим липким языком игуаны. Затем, не моргнув, она отпускает его и поворачивается спиной. Ей более интересно посмотреть снаружи на массивный желудок сверху.
Лосось задаётся вопросом, как Дерево сможет передвигаться, если у него на одну ногу меньше?
Они стоят на большой платформе, окружённой стенами схем и электрическими водопадами. Мешок с плотью наверху размером с город и свисает на сухожилиях с потолка слишком далеко, чтобы его можно было увидеть. Крупные вены ползут по бокам желудка, пульсируя, издавая водянистые пищеварительные звуки и запах мокрой крысиной шерсти. Больше ничего органичного в декорациях нет. Это всё металл и электричество.
Лебедь подходит к краю платформы и останавливается.
Маленький Лосось следует за ней, облизывая ладони, но она машет ему в ответ.
— Она не плоская, — говорит Лебедь Дереву, постукивая пяткой по платформе. — Она круглая.
Дерево замечает изгиб на расстоянии. Они на вершине какой-то гигантской металлической сферы.
— Что мы будем делать? — спрашивает Лосось.
— Не позволяйте себе упасть, — говорит Лебедь.
Они проводят ночь на вершине сферы, не совсем зная, что делать. Дерево позволило залечиться своим ранам. Его лодыжка срослась, закруглившись на конце, как будто ступни никогда не было.
Лебедь больше не благодарит Дерево. Теперь она обвиняет его в том, что он заманил её в ловушку на вершине этой огромной сферы, и не простит его, пока он не придумает план, как их спустить. Она позволяет Лососю сидеть у неё на коленях и иногда качает его на своей ноге, как ребёнка, или делает вид, что играет на барабанах его руками. Лосось хлопает в ладоши с широкой улыбкой.
Дерево замечает, что у Лебедя есть три лишние тени. Двое мужчин с фигуристыми мебельными телами и маленькая девочка-подросток без волос. Тень девочки кажется древней. Как тень египетской или племенной царицы. Тени расходятся друг от друга, как будто отчаянно нуждаются в уединении.
Тень маленькой девочки на Дереве крадётся из-за его ног, чтобы увидеть дополнительные тени Лебедя. Он почти забыл о ней, своей новой тёмной стороне. Он не чувствует себя иначе, когда она привязана. Он не чувствует, что она повлияла на его поведение или сделала его более мрачным человеком. У Лебедя есть три дополнительные тени, и, по словам Ровака, это сделало бы её демонической психопаткой. Но она совсем не кажется такой уж плохой. Угрозы для общества точно нет. Возможно, она просто скрывает свою истинную личность, или, возможно, Ровак и КЛОТТА не знают, о чём говорят.