Урок арахнологии для юной Афродиты

Борисова Наталья Геннадьевна

Матильда в который раз недоуменно взглянула на отца, не понимая, почему он сюда её привёл и что всё это значит.

Олег Матвеевич, ни слова не говоря, вынул из внутреннего кармана пальто конверт и протянул женщине.

– Возьмите, пожалуйста, - мягко проговорил он, - послезавтра к вам придут врачи, вы просто покажете им эту бумагу, и они посадят вас и сына в самолёт и транспортируют

в Берлин. Вашему сыну там сделают операцию, и вы ничего и никому не будете должны! Считайте, что это спонсорская помощь от человека, пожелавшего остаться неизвестным.

– Боже... – выдохнула женщина, побелев до синевы, - как же это... кто же... почему... – она дрожащей рукой взяла конверт, - но кто вы?

– Кто я, совершенно неважно, - покачал головой Олег Матвеевич, - не думайте ни о чём и не переживайте! С вашим сыном всё будет хорошо! Об этом позаботятся!

– Спасибо, - еле выговорила женщина, не веря своему счастью.

– У меня только одна просьба, - медленно проговорил Олег Матвеевич, - поставьте, пожалуйста, за упокой свечу покойному Илье и помолитесь за него. Это важно! – и ошеломлённая женщина кивнула.

Олег Матвеевич ни слова, не говоря, подхватил ошарашенную дочь под руку и быстро увёл её на улицу.

Стоя под оглушающим снегом, Матильда смотрела на старый облупленный дом, Олег Матвеевич пытался закурить на ветру сигарету, и, чертыхнувшись, бросил это занятие.

– Что это было, пап? – пролепетала изумлённая девушка.

– Нашёл применение деньгам, - усмехнулся Олег Матвеевич, - согласись, лучше их потратить на больных детей, чем на Мальдивы для чиновников! – и Матильда, сглотнув, кивнула.

Внезапно слёзы потекли по щекам девушки, и она, не выдержав, обхватила отца руками и прижалась к нему.

– Ты самый лучший, папочка! Самый-самый лучший! – и Олег Матвеевич стал гладить дочь по голове.

– Ничего я не самый лучший, - прошептал он, - просто я так не могу... Эти несчастные дети! Чем они заслужили болеть, если они должны бегать и играть! Я уже отправил часть денег в детские онкологические центры! Сумма там действительно нереальная, мне на всю оставшуюся жизнь для добрых дел хватит! Даже останется! Твой дядя

постарался! Хотя... Никогда мне не нравились его методы! Пусть хоть счастливые матери отмолят его перед Богом! Слишком много он совершил плохого! Но он мой брат, от меня, словно половину меня оторвали, и вот уже двенадцать лет я с этим живу! Но теперь хотя бы нависшая угроза рассеялась... – и Матильда подняла на него глаза.

– Я так не хотела верить, что ты у меня плохой, - с заплаканной улыбкой проговорила она, - а эти... Такую паутину сплели!

– Да, милая моя, - усмехнулся Олег Матвеевич, - и ты, моя юная Афродита, чуть в неё не попала из-за моих проблем!

– Афродита? – выдохнула Матильда, и заикала.

– Ну, вот наплакалась до икоты! – вздохнул Олег Матвеевич, увлёк дочь в машину, и протянул ей бутылку с минералкой, - урок арахнологии получила моя юная Афродита! – и Матильда захлебнулась водой.

– Ну, ты скажешь! – засмеялась она сквозь слёзы.

– А что, не так? – Олег Матвеевич уже обрёл душевное равновесие и теперь его глаза искрились весельем, - фантазия у меня работает бурно, это у нас семейное!

– Надеюсь, - Матильда посмотрела на отца, - скажи, а у дяди были дети?

– Почему ты спрашиваешь? – изумился отец.

– Просто подумала... – девушка провела пальцем по пластиковой поверхности бутылки, - что, может быть, у меня где-то есть двоюродная сестра и брат... – и отец улыбнулся.

– Ты права, - кивнул он, - его бывшая подруга действительно растит дочь, Викторию, красивую синеглазую блондиночку. Глаза папины, волосы мамины... Я изредка общаюсь с ней, она не знает всей этой истории, знает только, что её бывший парень погиб.

– Понятно, - кивнула Матильда, уставившись на снегопад.

– Ещё вопросы есть? – весело спросил отец.

– Пожалуй, вопросов больше нет, - улыбнулась девушка.

– У матросов нет вопросов! – хохотнул Олег Матвеевич, - жаль, что я не матрос, а десантник! – и он выехал на трассу.

Конец.