Урок шестой: Как обыграть принца Хаоса
Шрифт:
– Нурх! – вскрикнула я, обернувшись.
Но увидела перед собой высокую каменную стену.
– Иллюзии – первый дар, которым я овладел, – послышался чуть насмешливый голос магистра Эллохара.
Я очень медленно повернулась на голос – как выяснилось, привез меня Нурх никак не к академии, мы были в южной части Ардама, по крайней мере, цветущие персики, как и очень дорогие съемные коттеджи, находились именно здесь. А еще я вдруг поняла одну вещь – мне больше ничуть не жаль лорда Даррэна Эллохара.
– Вы что, издеваетесь? –
Магистр сидел за круглым столиком, напротив имелось пустое кресло, видимо, для меня. Столик находился под сияющим деревом, озаряющим все вокруг мягким розовым светом – еще одно порождение Хаоса, и тоже безумно дорогое. А на столике располагались бутылка и два бокала. И это вино… золотистый цвет я уже видела.
– Я просил пообедать со мной, – четко проговаривая каждое слово, произнес Эллохар.
На мгновение закрыла глаза, тяжело вздохнула, а затем, глядя на лорда, уверенно, а главное, вплетая энергию во все четыре сопутствующих потока, произнесла сложное, но крайне действенное:
– Эрвено эсшаа каве энторхагэр!
Мой голос разнесся по саду и смолк, поглощенный пением ночных птиц, цикад, урчанием далекой нежити. Порыв ветра подхватил лепестки соцветий, и в какое-то сказочное мгновение на нас словно падал цветочный снег…
Но это не радовало, ничего уже не радовало.
– Проклятие четвертого уровня «Холод», – слишком спокойно относительно данной ситуации произнесла я, – блокирует любые проявления эмоций. Я использовала четыре потока из восьми – до утра вы не будете чувствовать практически ничего.
Магистр сидел и мрачно смотрел на меня.
Затем с усмешкой спросил:
– Как и ты?
– Откат есть практически всегда, – была вынуждена признать. – Полностью избежать его удается только при произнесении проклятий первого уровня, но «Холод» к ним не относится.
Меня бы удивил следующий вопрос Эллохара, если бы в данный момент я могла удивляться:
– И что будет, если станет известно, что адептка использовала проклятие?
– Меня отчислят. – В этом состоянии мне даже подобное оказалось безразлично.
Чуть вздернутая бровь, а потом усталое:
– Нет у тебя совести, Риате.
Я прошла к столику, села в ожидающее меня кресло и спокойно ответила:
– С вами о ней приходится забывать, как и о правилах приличия.
– Как тогда, когда заперла меня в конторе? – Усмешка, но скорее над собой.
– Да.
Проклятие было крайне неприятным, и теперь меня все сильнее сковывал холод безразличия. Безразличным становилось все – сад, ветерок, ночь, магистр Эллохар, мое здесь нахождение.
– Подло, Дэя, – лорд Эллохар скрестил руки на груди, – ты ведь прекрасно осознавала, что мне подавить проклятие труда не составит.
– Но откат подавить невозможно, – безразлично напомнила я.
– В курсе.
Мы помолчали, затем,
– Ты сказала «я использовала четыре потока из восьми», а если бы использовала все восемь?
– Воздействие продолжалось бы сутки. – Так странно практически ничего не чувствовать, совсем…
– Да? Хм… а если с той формулой закрепителя?
Представила. В моем состоянии размышлять было просто, и, мысленно разложив схему проклятия на составляющие, я рассчитала потоки и спустя несколько минут ответила:
– Более четырех суток.
Лорд Эллохар задумался, постукивая пальцем по поверхности столика. Судя по всему, проклятие он уже подавил и успешно, мне оставалось лишь позавидовать.
– Еще вопрос, следы данного проклятия можно обнаружить у… высшего лорда?
– Нет, – я ответила сразу, затем пояснила: – Глаза темных фактически не обладают влагой, признаки обнаружить соответственно практически нереально, если не знать, что искать.
– Вот как? – на меня с интересом посмотрели. – Когда вернутся твои эмоции?
– К рассвету.
Сверкнула улыбка лорда Эллохара, и практически мгновенно вспыхнуло синее пламя.
Это было странное место – яркое освещение, белоснежная каменная кладка с вкраплением оникса, что прямо указывало на бесполезность произнесения проклятий, и капельки алой крови с темным отливом. Правда, мне была доступна лишь часть стены, остальное увидеть не позволил лорд Эллохар, удерживая за плечи и не давая возможности повернуться.
– Я же просил не усердствовать! – прозвучал злой голос магистра.
– Просили, но…
Испуганные оправдания Эллохар оборвал язвительным:
– Вы же знаете, как я «люблю», когда мои просьбы игнорируются. У вас минута.
Забавно, мне даже не было любопытно, что там происходило за эту минуту. Я стояла и равнодушно смотрела на стену.
– Такая ты мне не нравишься, – вдруг произнес Эллохар.
– Мне все равно, – безразлично ответила.
Прошло указанное магистром время, и директор Школы Искусства Смерти развернул меня к присутствующим. В ярко освещенном каменном мешке присутствовали шесть адептов Смерти, два лорда с нашивками тайного сыска и один обнаженный до пояса, прикованный к стене лорд из человеческой аристократии.
Внезапно я ощутила руки Эллохара на талии, и его губы, скользнувшие от моего виска вниз, затем прозвучало чуть хриплое:
– Когда Тьер берет след, уйти от него практически невозможно, вот и эта мерзкая гадина уйти не смогла. Посмотри на лорда внимательно, Дэя, именно он передал сведения о том, где и с кем будет встречаться Тьер. Помнишь таверну, полную умертвий?
Я кивнула.
– Ты имеешь возможность видеть того, кто виновен в гибели тридцати восьми ни в чем не повинных граждан империи. Вопросы?