Урок восьмой: Как выйти замуж за темного лорда

Звездная Елена

А затем придворные отошли к стенам, освобождая пространство, и я уже просто не могла не спросить:

– Что сейчас будет?

– Свадьба, – последовал спокойный ответ.

– Свадьба? – изумленно переспросила я. – Сейчас?! Здесь?

– Прелесть моя, жених – принц гоблинов, следовательно, обряд по их традициям, – наставительно произнес Эллохар.

– Невероятно, – пробормотала. – А у вас как свадьбы происходят?

– У нас? – Я вдруг оказалась в объятиях магистра, и тот, склонившись к моему уху, прошептал: – Только представь себе: ночь, шум океана, свет семи лун,

сияние облака Этшакарра, мягко стелющийся серебристый туман…

– Завораживает, – прошептала я и попыталась мягко высвободиться.

– Я не закончил, – несколько резко произнес магистр Смерти.

Пришлось затихнуть в ожидании продолжения.

– Ты, – выдохнул Эллохар, – одетая лишь в нить жемчуга, я… для жениха одежда допустима, и клятвы, звучащие под пылающими звездами изменчивого мира.

– М-м-магистр… – Я вновь попыталась вырваться.

– А затем, – шепот стал хриплым, – когда отзвучат слова вечной клятвы и чарующим танцем смерти раскинется непроницаемый полог, я уроню тебя на мягкий ворс белоснежного покрывала, чтобы укрыть собой…

– Магистр! – возмущенно воскликнула я.

Даже Алсэр повернулся, пытаясь понять причину вопля.

– Что? – отстранившись, невозмутимо вопросил Эллохар, смерив меня истинно тьеровским взглядом. – Ты спросила, я ответил, какие ко мне претензии?

– Да никаких! – раздраженно ответила я, пытаясь перестать краснеть.

И внезапно вновь оказалась в его объятиях, чтобы услышать:

– И я буду любить тебя снова, снова и снова, пока не угаснут звезды… А ночи в Мирах Хаоса длинные… теплые… страстные…

Неожиданно послышались шаги, а затем и разъяренный шепот леди Тьер:

– Риан, я была бы тебе очень благодарна, если бы ты прекратил соблазнять собственную невесту на глазах всего двора!

Меня мгновенно отпустили, затем Эллохар сдержанно ответил:

– Я понял, – чуть запнулся и добавил: – Мама.

Пунцовая, я взглянула на леди Тьер. Тангирра укоризненно покачала головой, прошептала мне: «Контракт, Дэя, лучший вариант в твоем случае», – и удалилась к супругу.

Еще не стих перестук ее каблучков, как послышалась тихая мелодия, затем от порога через весь зал до противоположных дверей вспыхнула золотая огненная дорожка.

– А вот и основное действо, – произнес Эллохар, вновь приобнимая меня.

Я огляделась – ни один темный лорд не позволял себе подобной фамильярности. Мягко, но настойчиво высвободилась, с интересом ожидая дальнейших событий.

– Не стоит, – магистр снова обнял, – в отличие от них, я знаю, что сейчас произойдет.

– И что же? – настороженно спросила я.

Вновь склонившись, Эллохар прошептал:

– Следи за невестой, прелесть моя… – и я было начала внимательно ожидать явления Алитерры, как магистр Смерти продолжил: – Если что-то пойдет не так, я перекину тебя в Хаос, в ту самую башню посреди пустыни Нахесса. Главное – не смей выходить из крепости.

Замерла. Боясь дышать, страшась спросить, только тревога, нарастающая тревога не за себя – за Риана вновь сжала сердце.

Свет начал меркнуть. Медленно, мягко и неумолимо обволакивала подступившая тьма, мелодия играла на грани

слуха, но в наступившей тишине была слышна отчетливо. А затем в дальнем конце холла нестерпимо ярко вспыхнуло золотое пламя! И едва языки огня опали, но не исчезли, всеобщему взору предстала кронпринцесса Алитерра, с распущенными волосами, босиком, в сером длинном, до пола, простом холщовом платье, держащая за руку блистательного брата. Кронпринц, в отличие от сестры, был одет в соответствии с модой Темной империи – золотая туника, серебряные обтягивающие брюки, золотые сапоги выше колен, сложным плетением собраны волосы, венец наследника сверкает обилием золотых топазов в ободе черного золота. Но если кронпринц выглядел несколько подавленным, кронпринцесса Алитерра держала себя с действительно великосветским блеском – гордая, взгляд чуть презрительный и свысока, и движения, в которых читалось истинно императорское величие.

И когда она шагнула на огненную дорожку, ни взглядом, ни жестом, ни даже выражением лица не дала осознать, каким наказанием для нее было это босоногое шествие в убогом сером платье к презираемым воинам серых скал. Кронпринц владел собой значительно хуже сестры, и в его взгляде читалось то, что столь величественно и гордо скрыла Алитерра.

– Это мода такая? – шепотом спросила я.

– Леди королевства гоблинов не носят украшений, не красят лицо, им запрещено носить обувь в помещении, – подтвердил лорд Эллохар.

Вспомнила госпожу Жловис – серьги в ушах, кольца на пальцах, ботиночки на каблучках.

– Это у всех так? – опять же шепотом и вообще едва слышно.

– Нет, – магистр усмехнулся, – только у тех, кто очень хочет показать некоторым кронпринцессам, где их место.

Я изумленно посмотрела на подсвеченное пламенем лицо лже-Риана.

– Очень древние традиции, – склонившись ко мне, сообщил Эллохар. – Примерно как те, что предписывают держать гостей на пороге.

И вот тогда я все поняла.

– Традиции в ответ на традиции, – вернувшись к наблюдению за шествием кронпринцессы, прошептала я.

– Нравится мне твоя догадливость, – легкое прикосновение губами к моему виску. – Не нравится кое-что другое.

– Что? – выдохнула я.

– Чего он медлит? – в голосе Эллохара проскользнула тревога. – Должен был вмешаться на половине пути, даже я ощущаю разрыв пространства… Какого гоблина?!

Тревога сжала ледяной рукой, заставила остановиться испуганное сердце, льдом ужаса прошлась по венам.

– Дэя, если с ним что-то случится, я почувствую, успокойся.

Попыталась… получалось плохо. А затем Алитерра поравнялась с нами, и я уловила улыбку, полную победного торжества, на миг исказившую ее прекрасное лицо.

Испуганно взглянула на Эллохара, тот ответил мне задумчивым взглядом.

Ни он, ни я не могли даже предположить того, что произойдет в следующий миг!

Сначала показалось, что мир на мгновение стал серым, приглушенным, лишившимся в секунду красок и громких звуков, а после, оставив две призрачные иллюзии стоять на нашем месте, нас затянуло в невидимую воронку. И последнее, что я разглядела, была еще одна усмешка Алитерры.