Уроки любви
Шрифт:
— Мира, у вас есть ожоги или ушибы? Та ощупала себя.
— Немного обожжена нога, мэм-саиб, больше ничего. Лора достала из сумки баночку с целебной мазью, отдала ее Мире и начала распаковывать вещи.
— Если вера позволяет вам есть с нами, то приглашаю вас разделить нашу трапезу.
— Сейчас я вне любой касты, мэм-саиб, и с благодарностью съем все, что вы мне предложите. Разрешите приготовить обед, мэм-саиб, я обещала служить вашему мужу, поэтому обязана делать всю работу сама.
— Может, тебе лучше отдохнуть
— Меня растили не как цветок лотоса, — застенчиво улыбнулась девушка. — Мой богатый муж принадлежал к высшей касте, а я низкого рода. Умею готовить и стирать. — Мира принялась месить тесто для хлеба.
— Хорошо иметь такую помощницу, но ты же не собираешься вечно быть в услужении. Ты можешь вернуться к своей семье.
— Нет. Старший брат, может, и принял бы меня, только сыновья Мохана испортят ему всю жизнь. К тому же английская леди не должна путешествовать без горничной, мэм-саиб. Позвольте служить вам, и вы не пожалеете.
— Мы с мужем недолго пробудем в Индии. Если хочешь, поработай на меня, потом ты получишь рекомендательное письмо и можешь найти другую работу. — Лора покачала головой, внимательно глядя на молодую вдову в дорогой одежде. — Но для тебя это ступенька вниз по сравнению с прежним положением.
— По сравнению со смертью, мэм-саиб, служить у леди не так плохо.
К приходу мужчин обед был готов, и когда все поели, Лора попросила молодую женщину рассказать, как ей удалось сбежать с погребального костра.
— Мира вызвалась быть моей горничной, а в Бомбее она постарается найти себе работу, — сообщила Лора мужу, и тот одобрительно кивнул.
— Завтра мы будем проезжать через город, там купим ей одежду и пони.
— Вы такой добрый и храбрый, саиб.
— Не могу же я просто смотреть, как они жгут тебя на костре. Зафир, мы будем по соседству с землями твоего дяди Хабибура. Не захочет ли он пустить нас переночевать?
— Если ты проедешь мимо, а он узнает об этом, то, клянусь, устроит тебе кровную месть.
— Я рад снова увидеть старого распутника, — засмеялся Йен. — В последний раз я посетил его по пути в Бомбей и потом целых два дня не мог прийти в себя после его гостеприимства.
— Теперь можешь представить, каково быть его племянником.
Мужчины стали обсуждать гостеприимство дяди, а Мира подсела к хозяйке.
— Мэм-саиб, ничтожное существо вроде меня ничем не может отблагодарить вашего мужа, поэтому мне бы хотелось отблагодарить вас. — Она сняла с шеи золотое ожерелье. — Пожалуйста, возьмите его в знак моей высочайшей благодарности, Лора с восхищением смотрела на ожерелье великолепной работы.
— Оно же очень ценное, сохрани его на будущее в качестве приданого.
— У меня хватит драгоценностей. Я не уверена, что когда-нибудь снова выйду замуж, мэм-саиб, но если такое случится, то моим мужем станет человек из низшей касты. Он не потребует,
— Спасибо. Я всегда буду ее носить.
Довольная, Мира отправилась готовить себе постель, и Лора последовала ее примеру. Настроение Йена настолько улучшилось, что она уже понадеялась лечь с ним.
— Хотя в этом и нет необходимости, но мы с Зафиром решили дежурить по очереди. Первым буду я, потом Зафир.
Йен снова обманул ее. «Ну погоди, — подумала разочарованная Лора, — вот приедем в Англию, никакие замки не спасут тебя от меня. Тогда не жди пощады».
Ночью их действительно никто не потревожил, и Йен все чаще поглядывал в сторону жены, сдерживая себя, чтобы не схватить ее в объятия. Неудивительно, что на балу мужчины не отходили от нее, их сводила с ума ее неосознанная чувственность. И он тоже с каждым днем будет становиться сумасшедшим. Хвала Господу, что Лора не подозревает о своем действии на мужчин, иначе была бы еще более опасной, чем сейчас.
Чтобы отвлечься, Йен принялся чистить револьвер. Через шесть месяцев они вернутся в Шотландию, и за это время надо пересмотреть брачный контракт. Но когда? Лучше всего в Бомбее. Город цивилизованный, с многочисленным британским населением, там Лора не будет чувствовать себя изолированной. Она сама должна решить, нужен ли ей настоящий брак с выполнением супружеских обязанностей.
Да, Бомбей — подходящее место, хотя честнее сказать жене о выздоровлении уже сейчас. Но вдруг Лора не согласится на новые условия?
Тем временем Мира лежала, завернувшись в одеяло, и не верила своему счастью. Значит, она была права, когда чувствовала, что не ее карма умереть молодой. Возможно, именно эта вера заставила ее бороться за жизнь. В последние дни она увидела больше доброты, чем за годы жизни с мужем, хотя тот очень хорошо к ней относился. Как странно, вчера она была женой богатого, уважаемого человека, а сегодня имеет лишь то, что на ней. И все же она счастлива, полна надежд. С этой мыслью она и заснула.
Проснувшись, Мира увидела огонь и в ужасе вскочила.
— Тебя испугал огонь, маленькая голубка? — тихо спросил Зафир.
— Я… скоро опять к нему привыкну, — ответила Мира, сжав кулаки. — Я должна. Никто не может жить без огня. А почему ты называешь меня маленькой голубкой?
— Ты маленькая, грациозная и летаешь, как голубка. Или мне лучше называть тебя маленьким соколенком, раз ты сбежала с погребального костра? Я никогда не слышал, чтобы так поступила хоть одна вдова.
Зафир был высоким, с более светлой кожей, чем у жителей равнины. Орлиный нос придавал ему свирепость, даже когда он улыбался.