Уроки жизни
Шрифт:
— Я только начал! — заметил Буравин.
— А я уже все поняла, — сказала Катя и закрыла ладонями уши.
— Нет, ты послушай! — потребовал Буравин.
— О чем? О том, что я лицемерна, непослушна, лжива и прочее? Я слышала это уже тысячу раз! — заявила Катя.
— Но, видимо, плохо поняла!
— Какой воспитали!
У Буравина лопнуло терпение:
— Да! Ты — абсолютный результат воспитания твоей матери!
Катя посмотрела на отца и сказала:
— А вот и нет! Это ты, ты воспитал
— Неужели? — удивился Буравин.
— Конечно. Ведь как воспитывают детей? Личным примером! А ты преподавал мне замечательный пример лживости и лицемерия всю мою жизнь!
— Интересно, когда это я врал и лицемерил?
Катя умело перевела разговор на другую тему:
— Все годы, пока ты жил с мамой! Ты жил с ней и разыгрывал приличного человека, а сам мечтал свалить из семьи!
Буравин понял ее маневр:
— Прекрати! Теперь ты все время будешь ссылаться на меня, чтобы оправдать свои недостойные поступки!
— Если я их совершила, значит, я их достойна! — закричала Катя. — И я вовсе не собираюсь перед тобой оправдываться! Сам прошляпил с воспитанием — пожинай плоды!
— Ах, так? — разъяренный Буравин подбежал к шкафу, открыл дверцы и стал выбрасывать из него Катины платья прямо вместе с плечиками. Катя испугалась.
— Папа, что ты делаешь? Ты что, с ума сошел? — тихо спросила она.
— Прошляпил с воспитанием, говоришь? Ничего, воспитывать тебя еще не поздно! Я тебя воспитаю! — Буравин с остервенением выбрасывал одежду.
— Оставь в покое мои платья! — крикнула Катя.
— Сейчас все вытащу и выброшу на помойку! — вопил Буравин. — Не будешь бегать по городу, козни строить! Посидишь дома!
— Папа! Перестань! — Катя кинулась к отцу, но остановить его было невозможно.
— Разбаловали тебя… — орал он. — Ни в чем не знаешь отказа… Ни в тряпках, ни в капризах… Совсем берегов не видишь! Ничего, посидишь дома раздетая, подумаешь о жизни…
Катиному изумлению не было предела:
— Ты хочешь сказать, что все это действительно выбросишь?
— Не сказать, а сделать. Я действительно выброшу эти твои… наряды! И посажу под домашний арест!
В это время в комнате появился Костя. Он сразу оценил ситуацию и вступился за Катю.
— А по какому праву вы угрожаете домашним арестом моей жене? — грозно спросил он.
Буравин повернулся и удивленно посмотрел на Костю. Катя тоже застыла, не понимая пока, что стоит за Костиными словами. А Костя продолжал:
— Итак, я услышал, что вы, Виктор Гаврилович, собираетесь посадить Катю под домашний арест. По какому праву, позвольте спросить?
— Ты здесь… — немного смутился Буравин, но тут же взял себя в руки. — По праву отца! Я ее отец, поэтому я отвечаю за нее и за ее поступки!
Этого времени было достаточно, чтобы Катя
— Костенька! Ты пришел, любимый!
Костя обнял Катю и сказал, обращаясь к Буравину:
— Ошибаетесь. Когда девушка выходит замуж, за ее поступки отвечает не отец, а муж.
— Что-то я не слышал, чтобы Катя выходила замуж, — пробурчал Буравин.
— Тогда слушайте, — сказал Костя. — Катя — моя жена. Пока гражданская, но — жена!
— Гражданская жена, значит? — переспросил Буравин.
— Совершенно верно! — подтвердил Костя. — Кому как не вам, Виктор Гаврилович, знать, что штамп в паспорте — ненужная формальность?
Буравину не понравилось Костино замечание:
— На что это ты намекаешь, Костя?
— Я не намекаю, я говорю прямо, — пошел в атаку Костя. — Вы с мамой живете без штампа, за нее отвечаете. Пожалуйста! А за Катю, уж извините, буду отвечать я! И я буду решать, сидеть ей дома или щеголять по улице в разных нарядах!
Буравин попытался отстаивать свои права:
— Но я… я хозяин в этом доме! Здесь на помощь Косте пришла Катя.
— Неправда! — сказала она. — Хозяин — это тот, кто живет в доме, заботится о женщинах, которые здесь живут… А ты, папочка, здесь гость! Просто гость! Твой дом в другом месте!
Буравин помрачнел и молча вышел, оставив молодых наедине. Костя и Катя закрепили свою победу поцелуем. Довольная Катя спросила:
— Костя, я хотела бы уточнить… С женой — это для папы был разыгран спектакль?
Для Кости настал его звездный час.
— Нет, — сказал он, — я давно этого хочу. И очень серьезно отношусь к тому, что мы с тобой — почти семья.
— Что нужно, чтобы убрать это «почти»? — шепотом спросила Катя.
— Твое согласие. Ты выйдешь за меня? — Костя замер, ожидая ответа.
— Да! — сказала Катя.
Она почему-то смутилась и стала собирать с пола разбросанную одежду. Костя бросился ей помогать.
— Ты недавно был такой… суровый, — вспомнила Катя. — Я даже засомневалась, любишь ли ты меня!
— Люблю, люблю, — как-то буднично сказал Костя, — куда я от тебя денусь!
Катя вдруг как-то совсем по-другому увидела Костю. Она остановилась и сказала:
— Костя! Я должна попросить у тебя прощения! Костенька! Прости меня!
— За что я должен тебя простить? — поинтересовался Костя.
— За все гадости, которые я тебе сделала… Я не знаю, слышал ли ты этот ужасный радиоэфир…
Не слышал, но в курсе. Если честно, я не могу догнать: с какой радости ты растрезвонила всему миру о своих подвигах? Ну спровоцировала ты ссору Маши и Леши, подсыпала снотворного… Но зачем распространяться-то об этом? — возмущенно спросил Костя.