Уроки жизни

Санечкина Ольга

–  Ты где был?
– возмущенно спросила Ксения.

–  Да так, смотался за аксессуарами. Ну-ка, подойди ко мне.
– Ксения с сомнение подошла к Ангелу.

–  Даже не мог представить, что ты можешь выглядеть такой женственной.
– пробормотал Ангел, поворачивая Ксению к себе спиной.
– Подними волосы.

Через минуту девушка стояла у зеркала и пялилась на себя во все глаза. На ее шее сверкало великолепное платиновое ожерелье с черными бриллиантами, на левой руке был такой же браслет и на безымянном пальчике красовалось кольцо огромным сверкающим камнем.

–  Они настоящие?
–

прошептала завороженная Ксения.

–  Обижаешь!
– Возмутился Ангел и довольно добавил, - Всегда говорил: не бывает женщин, которые не интересуются драгоценностями. Просто драгоценности должны быть достойными того, чтобы ими интересоваться.

–  Ангел откуда такая роскошь?
– Ксения не могла оторвать глаз от сверкающих камней.

–  Этим гарнитуром со мной расплатился Бянь Хэ.

–  Надо понимать, что Бянь Хэ это величайший ювелир всех времен и народов. И за какие же услуги он расплатился с тобой этим гарнитуром?

–  За поэму, которую я написал для его возлюбленной.

–  На китайском?

–  А что тебя удивляет?

–  Да так, ничего. Скажи пожалуйста, а в эфирном мире все мастера имеют китайское происхождение? Хуан-Ди, Сунь Бинь, Бянь Хэ?

–  Просто несколько лет назад я обучался в даосском монастыре. Там мы и познакомились. Работы китайских мастеров искренне греют мне душу. А если добавить к этому, что все они являются божествами, то кто же откажется от такой чести.

–  Постой, ты хочешь сказать, что Хуан-Ди бог?

–  Не Бог, а божество.

–  Мог бы предупредить!

–  Чтобы ты смущалась?

–  А чем ты расплачиваешься с Хуан-Ди?

–  Старая история, он как то раз проиграл мне в споре. Я обогнал его на гонках.

–  Обогнал божество на гонках?

–  Ну он же божество портных, а не гонщиков. Хотя надо признать, соперник он достойный, - пожав плечами, ответил амур.

–  И теперь он должен одевать тебя до конца жизни?

–  Ну что-то вроде того.

–  А я как с ним буду расплачиваться ты подумал?

–  Считай, что все что на тебе это мой подарок. За то, что ты простила мне мое свинское поведение в последние дни и за то, что все-таки вернулась чтобы помочь.

–  Ладно, платье и туфли я принимаю в подарок. А вот гарнитур верну после бала. И не спорь со мной, я пока еще Хранительница.

–  Но почему?

–  Потому что я не могу принимать от тебя такие дорогие подарки.

–  А от кого можешь?
– нахмурился Ангел.

–  Ну, не знаю. От мужа наверное смогу, когда он будет, - пожав плечами, безразлично бросила Ксения, не заметив, что надвигается гроза. И только, когда она услышала низкий рычащий голос Ангела, поняла, что что-то тут не так.

–  Значит ты хочешь сказать, что какой-то там эфемерный, никому еще неизвестный муж будет тебе ближе чем я?

–  Ангел, подожди… - Попыталась возразить Ксения.

–  Подожди? Я не собираюсь ждать! Или я тебе друг, брат, товарищ и подушка для слез. Или я пошел отсюда. Если ты можешь доверять мне свои слезы и боль, почему я не могу подарить тебе этот чертов гарнитур? Или вся наша дружба это только красивые слова? Наша дружба не стоит и пары десятка каких то камушков?
–

Ксения стояла в полном потрясении и никак не могла понять, что произошло. Видно было только одно, ее друг был на гране капитальной истерики. Казалось, еще секунда и он просто взорвется. Ситуацию надо было как то исправлять и исправлять предельно осторожно.

–  Милый, подожди пожалуйста! Пойми, в том мире, где я жила до сих пор, друзья не дарили друг другу такие дорогие подарки!

–  В этом мире так тоже не делают, - зло сообщил Ангел.

–  Ну, вот видишь!

–  При чем здесь это? Тот мир, этот мир? Какое все это имеет значение, если я тебе не достаточно близок, чтобы сделать дорогой подарок? Ты же говорила, что мы с Васей тебе дороже всех на свете! Ты говорила, что мы твоя семья! Я поверил тебе!
– И тут Ксения все поняла. Ангел настолько боялся потерять их как семью, так боялся вернуться к тому времени, когда он был один на один с этим жестоким миром, что воспринял ответ Ксении, как попытку отказаться от него самого. Построить между ними стену. Выбросить его из своей жизни и ввести в нее какого то мужа.

–  Ан, прости меня пожалуйста. Я не права. Ты можешь подарить мне всю вселенную и я с благодарностью приму ее. Я никогда не откажусь от тебя. Ты мой друг, товарищ, подушка для слез. Ты и Вася - моя семья. Я была не права. И, конечно, этот гарнитур не стоит и толики тех чувств, которые я испытываю к тебе. И, вообще, если хочешь, я и замуж не буду выходить. На фиг мне этот муж сдался, если у меня есть вы с Васькой. Мне и вас вполне достаточно.
– Ангел стоял, потупив взор в пол.

–  Ксень, прости меня, пожалуйста.

–  Молчи, не надо никаких слов. Мы прекрасно друг друга поняли. Иди ко мне.
– Ангел подошел к Ксении и она его крепко-крепко обняла, прижавшись щекой к его груди. Простояв так пару минут, она отодвинулась от друга, и увидев, что бесшабашность снова проглядывается в его глазах, с иронией спросила:

–  Ну, что пойдем выручать нашего третьего или продолжим выяснять отношения?

–  А ты действительно собираешься идти на бал в этом шикарном платье и с такой прической на голове?
– обычные для Ангела язвительные интонации вернулись и Ксения облегченно вздохнула.

–  Только не говори, что у тебя есть знакомое китайское божество парикмахерского искусства.

–  Честно говоря, я планировал причесать тебя сам.

–  А можно я?
– раздался жалобный голос появившегося Шико.

–  Ты?
– В ужасе спросила Ксения.- Похоже сюрпризы еще не кончились. Ангел, что скажешь?

–  Ну, пусть попробует, - с сомнением ответил Ангел. Через секунду Ксения уже сидела на стуле и с ужасом ждала результатов бурной деятельности Шико. Хранительнице не оставалось ничего другого, как сидеть и удивляться своей доброте душевной. Насколько же надо быть мягкотелой, чтоб доверить духу черта свои волосы! Когда через пять минут он гордо сообщил, что все готово, Ксения искренне боялась подходить к зеркалу. Вопросительно взглянув на Ангела, Ксения решительно посмотрела на себя. "Такие прически носят только герцогини", мелькнуло в голове девушки. Если говорить коротко, это был шедевр достойный лучших мастеров парикмахерского искусства.