Уровень дзета
Шрифт:
Он имел очень, очень смутное представление о том, что надо делать дальше.
Диди. Насколько смутное?
Если дать грудному младенцу конструктор Лего, он потащит детальку в рот и поперхнется. Двухлетняя кроха тоже может попробовать кирпичики на зуб, но сообразит, что ими можно, например, кидаться. А если кроха продвинутая, возможно, догадается сцепить детали друг с другом. Пятилетний ребенок даже при отсутствии инструкций, скорее всего,
Дюшка был оставлен около этого добра один, а уровень его понимания предстоящей задачи был сравним с уровнем трех-четырехлетнего малыша. И «взрослых» рядом не наблюдалось. Впрочем…
Впрочем, двое были. Далеко, на горизонте.
Диди. Имеется в виду горизонт событий, физики знают, что это такое.
Двое шли не оборачиваясь.
– Эй! – завопил Дюшка. – Стойте! Стой-те-е-е!!!
Двое шли не оборачиваясь.
– Да стойте же! Вот суслик! – Он бросился догонять.
Однако догнать не получалось, хотя Клюшкин бежал изо всех сил, а уходящие двигались довольно медленно. Вроде бы они становились как бы больше, вроде бы вот уже можно и детали их одежды различить, тот, что повыше, в цветастом пончо с капюшоном, второй, толстый, в шароварах и рубахе навыпуск.
– Эй! Ау! Хрюк! Я ту-ут! Да стойте же!!!
Клюшкин прибавил ходу. Вот уже стали различимы волосы высокого – ежиком, складки капюшона горбом на спине, кожаные ботинки, даже видно, что на одном ботинке шнурок порван.
– Эй!
Никакого эффекта.
– Это у меня галлюцинация, – понял Дюшка, – галлюцинация плюс дежавю. Точно. Такие фигуры мы с дедом встретили в реалитивизоре, это он их придумал, это из его книги… Все. Я свихнулся. Всем спасибо, все свободны.
Однако, несмотря на слова «все свободны», идущие в синем игольчатом тумане фигуры вовсе не собирались исчезать. Напротив, они остановились, и вскоре Клюшкин понял для чего. Они завтракали. Чем-то вроде винегрета. И прихлебывали из кружек, кружки были большие, королевских размерчиков.
Дюшка подумал о том, что тоже хочет пить. Надо было возвращаться «домой», к своим комнатам без потолков и щиту с функцией Румана.
Он огляделся, чтобы сориентироваться. Это было сложно сделать, поскольку его сознание, по сути, все еще оставалось примитивным, трехмерным, а сам он продолжал считать себя обычным человеком, пусть и испытавшим кучу приключений и превращений благодаря ангелам.
Часы справа показывали ровно два и стояли. На часах слева было по-прежнему пятнадцать минут одиннадцатого, но теперь они
– Ах я олух! – воскликнул Клюшкин. – Ору в пустоту. Дурак законченный!
Он досадливо покачал головой и стал исправлять ситуацию, выруливая в нужную сторону с помощью ладоней, притягивая мутонитями требуемое направление.
– Здравствуйте!
– Свет в спину! – приветливо улыбнулся старший, который был в пончо.
Толстячок сначала прожевал, потом кивнул:
– Привет! – И, с любопытством оглядев Дюшку с ног до головы, прибавил: – А дед где?
– Дед? – растерялся Дюшка. – Какой дед?
– Ну твой дед, с которым вы пару дней назад от нас в кустах прятались.
– Дней?! Это же… Это несколько лет назад было…
Толстяк присвистнул. Все помолчали.
– Мебби Клейн, – представился наконец высокий.
– Мебби Клейн. – Толстяк, тяжело вздохнув, тоже представился. – Мы – одно существо, хотя в это…
– Да я и так вижу, что одно, – пожал плечами Дюшка.
Толстяк поперхнулся, хотя в этот момент у него во рту не было ни винегрета, ни чего-то иного. А высокий посмотрел на Клюшкина очень внимательно.
– Ты тут один? – спросил он.
– Да. У меня… У меня есть друзья, но они сейчас… они как бы… – Дюшка не знал языка инфилоперов, а объяснить толком на любом другом языке некоторые вещи не представляется возможным.
Толстяк продолжал кашлять, а высокий опять спросил, указав в пустоту:
– Видишь нить?
Дюшка присмотрелся:
– Не вижу. Только след вижу. След от нити. Кажется, она была белая. Или след белый. А что?
– Прокладывай пространство по этому следу.
– Вы хотите сказать, «разворачивай свернутые части пространства»? Так написано в тетрадках одного физика, если разворачивать, я примерно понимаю как. Но прокладывать – нет.
– Это одно и то же, – кивнул высокий. – Давай, действуй. У тебя получится.
– А вы?
– Мы – Мебби Клейн, Бьорки Мымбе Мебби и Мамаш Мумуш Клейн, но… Когда моя сестра окончательно превратилась в крысу и нас с Мамашем выбросило с Земли-75, я думал, что мы с ним стали настоящими мутангелами и инфилоперами. Но я ошибался. Все, что я могу, – не терять следа Лещщи. Но мы сможем пройти потом, по достроенной сокращалке. Так что давай, вперед!
Дюшка растерянно кивнул. По правде сказать, он мало что понимал и все еще полагал, что его или ангелы разыгрывают, или он с ума сошел все-таки, или, может, спит.
– И последнее, – сказал высокий. – Мою сестру зовут Лещща, Лещща Мымбе, она с Земли-28. Найди ее, когда дойдешь.
Дюшка опять кивнул.
– И мою сестру тогда уж где-нибудь найди, будь добр, – вставил толстяк Мамаш. – Ее Пипа зовут, у нее десять уколов мудрости!
Дюшка опять кивнул. «Или с ума, или сплю!» – окончательно решил он.
– Кстати, насколько я понимаю, ты можешь дойти и во сне, – вдруг улыбнулся Бьорки Мебби Клейн. – Я не силен в практике, но теоретически…
«Ай, ладно, сошел с ума и сошел! Эка невидаль! – подумал Клюшкин. – Ерундиссимо с плюсом!»