Уровень ненависти: Сосед

Коняева Ирина

— Знаешь, я склоняюсь к мысли, что Гоша прав. Нам надо свадьбу праздновать и сразу улетать куда-нибудь.

Не знаю, что за ужас был нарисован у меня на лице, но мужчина оторвал руки от клавиатуры, поднялся и через пару мгновений уже обнимал меня и утешал.

— Ты просто накрутила себя. Еще и устала за последний месяц, как и все мы. Хочешь, вообще их на свадьбу не позовем? Купим тебе самое красивое белое платье, позовем друзей, коллег и ни одного родственника!

— С ума сошел? Нет, конечно!

Я посмотрела на него с

возмущением и неудовольствием. Как такое в голову вообще пришло? Это же свадьба!

— Вот видишь. Нам все равно придется их знакомить. Первый раз они встретятся за обедом, короткое знакомство, где все немного присмотрятся друг ко другу и все. Ничего страшного. Мы ведь не в первобытном обществе, все цивилизованные люди. Потом уже организуем что-нибудь посерьезнее.

— Или не будем.

— Или не будем, если они друг другу не понравятся. Кать, это вообще не так уж важно, если на то пошло, не нервничай. Ну и не понравятся они друг другу. Что ужасного? На свадьбе посадим их подальше друг от друга, а дальше они могут вообще почти не видеться.

— Тоже верно. Действительно, чего это я? Сделала из встречи с родней какой-то ужас и кошмар.

— Ты переутомилась. Завтра на работу тебя не пущу. Погуляй с Машкой лучше. В кино сходите или еще куда. Платье свадебное ты, кстати, собираешься искать или сама нарисуешь?

— Не знаю. Я как-то еще не думала, — беспомощно призналась я.

— А ты подумай. Пора ведь уже. Наверное.

Андрей улыбнулся, глядя мне в глаза, и я тоже улыбнулась, довольно и радостно, подалась навстречу ему. Поцеловала нежно, ласково. И в то же время с огромным воодушевлением.

Каждый раз, когда он говорил о свадьбе как о само собой разумеющемся событии, которое уже совсем не за горами, я не могла поверить в свое счастье. Быть с ним всегда, и в горе и в радости! Что может быть лучше?

Но, быть может, это глупость, но до конца я не могла расслабиться и поверить в то, что я достойна быть с ним, быть его женой, спутницей. Гадкие комплексы то и дело норовили испортить сказку, в которой я оказалась.

А еще мне безумно требовалось заключение бабушки.

Да, я знаю, тысячу раз сама себе говорила, что нужно жить своим умом, но бабушка — человек специфический, шебутной и непредсказуемый, но ее мнению я доверяю на сто, нет, на двести процентов. И если она скажет, что Андрей ей понравится, я почти мгновенно перестану терзаться ненужными и жутко неприятными мыслями.

Другое дело, что она может сказать нечто иное. И такой опыт у меня уже был. Моя первая любовь, точнее, как сейчас я понимаю, влюбленность, бабуле сразу не понравился.

— С гнильцой. Не водись с ним, — сказала она тогда.

Но кто слушает бабушку в семнадцать? Тем более, когда у тебя ТАКАЯ ЛЮБОВЬ!

Любовь кончилась после полугода ухаживаний и нескольких постельных встреч. Потом меня просто заменили на следующую наивную дурочку.

— Кать, ну ты же не думала, что это навсегда?

Так, развлеклись немного. Классно же было, да? — спросил меня этот мистер «Святая Простота».

— Все, за исключением секса, было прекрасно, — ответила я тогда и, подхватив опешившую Машку под руку, ушла в закат. Точнее, к ней домой.

Чувствовала себя странно. По всем законам логики, ну, или по закону романтического кино, я должна была рыдать, есть мороженое, жаловаться подруге и страдать.

Что же сделала тогда я?

Просто начала жить. Гулять, веселиться, встречаться с друзьями, смеяться и чувствовать себя свободно.

И совсем не смотрела на парней.

Вообще.

Потому что где-то в глубине души все же остались обида, боль и недоверие. Не на конкретного человека. А на весь мужской род вместе взятый. Потому что утешали традиционно: «Все мужчики — козлы!», «Чего взять от молодого парня, у него вся жизнь впереди», «Все они одинаковы». И утешали без моей в том потребности. Кто-то жалел, кто-то злорадствовал. Все-таки самый крутой парень университета — это не просто парень.

И только Андрей снова смог пробудить во мне не только любовь, но и доверие. Жаль, я не чувствовала в себе должной уверенности, чтобы это доверие было бесконечным.

Тем не менее, мандражировать по поводу встречи с родней я почти перестала. Даже успела немного поработать. А когда настало время икс и руки все-таки задрожали, бесконечно довольный чем-то Андрей наклонился ко мне и прошептал, словно мы не одни в салоне были, а с толпой слушателей: «Кстати, будешь гулять с Машкой, намекни, куда летит наш Георгий».

— О! — только и сказала я.

Мужчина улыбался как крокодил. Сделал гадость — сердцу радость в нашей с ним семейке работает на сто процентов. И повышает настроение.

Хотя какая это гадость? Если Машка нашему вредному Гоше действительно нравится, то это большой сюрприз. Надеюсь, Машунечка сможет сбежать в отпуск. То, что средствами на него располагает, я точно знала. Но время в наше время — куда большая ценность.

Мы вышли из машины и пошли ко входу в ресторан. До встречи оставалось минут пятнадцать, но мои родители уже прибыли. И стояли, поглядывая на нас по меньшей мере заинтересованно. Бабушка же едва не щурилась от удовольствия — явно готовила какой-то вопрос из разряда «Упади в обморок».

Мы обменялись приветствиями и, обсудив как культурные люди отвратительную погоду, решили не ждать, когда пойдет ливень.

— Родителей я выйду и встречу. Мама задержится минимум на полчаса, — отмахнулся Андрей от предложения бабули все-таки дождаться остальных. — Сегодня довольно зябко, мы одеты не по погоде.

Я огляделась. Действительно, принарядились не только мы. Смотрины трехсторонние, если можно так сказать. И каждый хочет выглядеть прилично.

Родители улыбались, но очевидно, тоже немного нервничали. И не задавали лишних вопросов.