Уровень опасности
Шрифт:
– Отдавай приказ.
Сердце тяжелым камнем ухнуло в груди. Теперь только не выдать чувств, сыграть роль до конца.
– Вадим Вадимович, я правильно вас понял?
– Правильно. Через час операция должна быть завершена. Если что, стреляйте на поражение. Но живые тоже должны быть. Нужно будет кого-то по телевизору показывать. Потому что задач, поставленных перед операцией, никто не отменял, – неожиданно резко сказал он, выдавая свое недовольство приказом единственного человека на этой планете, которого он не мог ослушаться. – Я тебя, Виктор Петрович, понимаю, но приказ есть приказ. Шеф сказал, что бойни на Успенском шоссе не допустит. Спросил, сколько может быть жертв среди мирного населения, и запретил. Сказал, выворачивайтесь, как хотите, так что задачи у тебя остаются те же. И решать их придется теперь уже с ограниченными возможностями.
– Разрешите отдать приказ, Вадим Вадимович, чтобы время не тратить?
– Да, действуй.
– А насчет задач
– Конечно, гора трупов в таком месте выглядит очень убедительно, – недовольным тоном продолжил Вадим Вадимович, – скорая, милиция, машины покореженные. По всем каналам покажут. Связанные с «Аль-Каидой» террористы и среди них находящийся в международном розыске Ахмед Дугаев. Совместная операция ФСБ и антитеррористического центра… Следы ведут к лондонскому эмигрантскому подполью, которое для властей Великобритании, к сожалению, является не подпольем, а вполне респектабельными деятелями, дающими интервью в прессе и на телевидении… и так далее. Но решение принято, и наше с тобой дело, Виктор Петрович, его выполнять. Кстати, о телевидении. Надо распорядиться подготовить новое заявление для прессы. И неплохо бы снять захват одной из групп террористов. Только никаких постановок. Увижу постановку, уволю всех…
Не будет постановок. Странно, что в такой момент приходится думать о том, как все это будет выглядеть на экране. Но такой стала жизнь – ничего не случилось, если это не показали по телевизору. Причем случилось именно так, как показали. И если у некоторых, от природы недоверчивых, есть сомнения, то после нескольких показов таких недоверчивых станет меньше, а тех, что останутся, можно считать статистической погрешностью. Но сейчас все-таки главное – не это. Главное – это как сработают Георгий Алексеевич и его люди. Предстоит часа два томительного ожидания, пока все будет закончено. Некоторые наверняка живут в многоквартирных домах, придется эвакуировать жильцов. Хорошо, что пятница – многие, наверное, уехали за город. Но главное – это то решение, которое хоть и было принято без его участия, но выстрадано им, и, может быть, малый заряд его энергии воздействовал на того, кто принимал это решение. С профессиональной точки зрения инсценировка покушения с многочисленными жертвами, в которой самый отъявленный скептик не заподозрил бы инсценировки, была самой выигрышной комбинацией. И любой профессионал, отвечавший в этой комбинации за свой участок работы, без труда доказал бы, что это не просто самая выигрышная, но и единственно верная комбинация. И если надо убить, то надо убить, и никогда по-другому вопрос не стоял. И если при достижении цели погибнут невинные, то так тому и быть. На то она и война с террором, что на ней гибнут невинные. Но по-человечески такая инсценировка была жестокой и циничной провокацией. Ведь чем тогда отличается то, что они делают, от того, что делают террористы? Разницей в целях? Но уже были люди в истории, которые целями оправдывали средства, и эти люди плохо закончили. Для Виктора Петровича вопрос ставился по-другому: если есть возможность достичь цели меньшими средствами, то всякую такую возможность нужно использовать. Он и лекции когда читал слушателям академии в качестве приглашенного, так сказать, лектора-практика, всегда приводил примеры наиболее успешных операций, проведенных с минимальными внешними потрясениями, а в идеале – и вовсе без них. И в качестве контрпримера использовал голливудские боевики, где есть все крайности: либо герой – спаситель мира – один, не только без поддержки, но и без напарника лезет в логово до зубов вооруженного главного врага, что категорически запрещено любыми видами инструкций (ФБР, например, вообще не имеет права атаковать вооруженного противника при отсутствии предположительно трехкратного перевеса в живой силе и огневой мощи), либо, когда все уже закончено и главный герой с перебинтованной рукой сидит, поглаживая спасенную страну, любимую дочку, кошку, вдруг приезжают двадцать бессмысленных полицейских машин с мигалками.
– Ни один работник американских спецслужб никогда не сделает того, что регулярно делают герои самых знаменитых боевиков. За одну сотую того, что они делают, он будет переведен в архивный отдел, а за одну десятую – уволен со службы без сохранения пенсии. Тщательно спланированная операция позволяет обойтись без разрушения не только половины города, но даже и одного дома, что всегда должно быть нашей целью. Наша работа – это не экскурсия слона в посудную лавку, а скорее, если угодно, появление в том же самом месте человека-невидимки.
«Если угодно» производило на слушателей впечатление не меньшее, чем все остальное. В первые пять минут Виктор Петрович безошибочно выделял в зале троих – пятерых человек, к которым, собственно, и обращался, понимая, что к остальным обращаться бесполезно: они запомнят из его рассказа два-три ярких примера без всякой связи с содержанием самого рассказа. Три – пять человек – это число, инвариантное относительно
– Приказ начальства – закон для подчиненного, кто бы спорил. Но даже если в приказе начальства будет сказано: захватить Усаму бен Ладена живым любыми средствами, это означает лишь, что вам предоставляются все возможности при планировании и проведении операции, но ваша задача – использовать эти возможности оптимальным образом. Есть грань, отделяющая хирурга, выпивающего после неудачно закончившейся операции, от патологоанатома, бравирующего тем, что он способен разливать по стаканам рядом с еще не остывшим трупом. Не переходите эту грань. Не пытайтесь специально доказывать, что вы хуже, чем есть на самом деле. Старайтесь доказывать обратное. Поверьте, это намного сложнее. Супермен – это не тот, кто спасает половину города, разрушив другую половину. Это тот, кто спасает весь город, уничтожив нескольких человек, которые хотели этот город разрушить. Если же он спасет половину города, разрушив другую половину, тогда он отличается от злодеев наполовину, то есть он наполовину злодей. Вопросы, пожалуйста…
– Курсант Самарин. Разрешите вопрос? Скажите, пожалуйста, – это из тех троих, коротко стриженные волосы, хорошее лицо, худой, немного стесняется, – а что же делать, если нет другого выхода? Если спасти, используя ваш пример, одну половину города можно только за счет уничтожения другой?
– Тогда это плохо спланированная операция.
– Согласен, это плохо спланированная операция, но она уже плохо спланирована, пусть кем-то другим, а решение принимать надо. Что делать тогда?
– Хороший вопрос, молодой человек, правильный вопрос, потому что такие ситуации возникают нередко. В этом случае, конечно же, надо спасать вторую половину, но помнить при этом, что плохо спланированная кем-то другим операция не избавляет лично вас от ответственности за результаты ее проведения. От ответственности перед командованием и от ответственности перед собой. Есть люди, которые считают, что если банк обанкротился, то самое время выводить из него последние активы на подставные счета. Банкротство спишет все. Это глубоко ошибочная, хотя и очень распространенная точка зрения. Чужие ошибки не дают вам права совершать новые ошибки, раз их можно будет списать на счет предшественника. Напротив, они сводят к минимуму ваши возможности совершать дополнительные ошибки. И поверьте, курсант Самарин, в каком бы временном цейтноте вы ни находились, при правильной оценке событий всегда отыщется возможность спасти хоть четверть от уже обреченной половины города…
– Георгий Алексеевич, слушай меня внимательно. Решено идти по первому варианту. Люди на местах? Тогда с богом, – он положил телефон на письменный стол и попытался представить себе, что будет происходить в ближайшие два часа в разных точках огромного города.
Вызывавшие недавно восторг технические возможности киногероев стали реальностью, и он мог видеть на экране монитора дислокацию всех четырех мобильных групп. Спутниковая связь превращала людей в маленькие черные точки, замершие на экране в ожидании приказа. Потом они начнут медленно перемещаться. Дугаева нужно брать на выходе – там все подготовлено, и максимум, что он успеет, – подать сигнал остальным. Другое дело – его верный пес Иван. На нем столько крови, что он без боя не выйдет. Судя по донесениям, их там двое – в каком-то заброшенном доме: он и этот несчастный парень. Лучше взять живым, но можно и просто огнем подавить, а там – что получится. Иван точно не свидетель на суде, а парень может быть свидетелем, но больно у него история неправильная. Лучше эту историю никому не знать.
Труднее всего с боевиками, которых специально расселили в многоквартирных домах в спальных районах. Вот тот самый случай, когда на практике придется проверять теоретические рассуждения о правильно и неправильно подготовленных операциях и о количестве жертв, предельно допустимом при достижении праведной цели.
– Георгий Алексеевич, – он снова взял телефонную трубку.
– Слушаю, Виктор Петрович.
– Доложите обстановку.
– Все объекты на местах. В одной квартире свет и шум, соседи даже милицию вызывали. Сейчас пойдем посмотрим, что там. В другой квартире темно и тихо, может, спят, может, еще чего. По объекту номер два полная тишина, только в одной комнате горит свет и в одной, кажется, телевизор работает. По объекту номер один в окнах затемнение, похоже, готовятся к отъезду.
– Ваши действия?
– Виктор Петрович, всех брать надо на выходе. Дугаева в аэропорту. Он будет первым.
– Он может дать условный сигнал, предупредить.
– Так точно, может. По нашим расчетам, он выйдет первым, после этого квартиры все блокируем и, если он даст сигнал, переходим ко второму варианту, зато спокойно сможем эвакуировать всех.
– Есть приказ завершить операцию в течение двух часов, – в его голове рапидом прокрутилась сцена бойни на девятом этаже панельной многоэтажки.