Уровень
Шрифт:
Как ни пытался Ариец по возможности оставаться в тени, ему пришлось выйти на открытое пространство. От уцелевших над головой плит остались редкие шипы бетона, чертившие стены на прямые параллельные полосы. В тот момент, когда он вышел из укрытия, держась ближе к стене, то увидел нечто такое, от чего разом выветрились все его предположения.
Наверху, в центре пустого пространства, цепляясь за крюк веревкой висел мертвец. Чернела веревка, сдавливающая шею. Слабый отсвет падал на лицо, вычленяя язык, опившимся кровью слизнем вывалившийся изо рта, синюшные круги закрытых глаз. Рванина, в
Труп как труп. За исключением малости: даже отпустив фантазию в полет, трудно представить себе те средства, с помощью которых удалось подвесить человека к потолку в пятнадцатиметровой пустоте. Разве предположить, что он сам повесился в то время, когда был цел последний ярус?
Ариец перевел взгляд на груду битого бетона, перекрещенного штырями ржавой арматуры, успевшего обрасти грязью, по которой тянулась не одна цепочка следов, и усомнился.
У противоположной стены с тихим шорохом скользнула тень. И опять Ариец отметил недюжинные способности Бармалея — если бы не знал, что там скрывается парень, ни за что бы не заметил.
Держа оружие перед собой, диггер двинулся вперед. Туда, где темнела дыра в разбитой взрывом стене. Он готовился нырнуть в провал, когда по спине пополз неприятный холодок. Ариец услышал гулкий стук. Почему-то он решил, что это колотится его собственное сердце и шум отдается в ушах. Он поднял голову машинально. Просто для того, чтобы удержать в памяти странное зрелище — труп, подвешенный в пустоте. Он посмотрел наверх и чудом не упал. Споткнувшись о камень, он едва успел зацепиться рукой за торчащий в дыре штырь.
Мертвеца наверху не было.
Печально качалась в вышине скрученная веревка, тень петли, освещенная с разных сторон, скользила по стенам.
Мертвеца не было и внизу.
Ариец нырнул в провал. Встал у стены, прижавшись лопатками к бетону. Эта часть склада почти в точности повторяла соседнее помещение. Разруха, выплеснув агрессию за стеной, здесь решила отдохнуть. Внизу по-прежнему царил хаос из железа и бетона, но наверху неизменным осталось перекрытие третьего яруса, а кое-где и второго.
Диггер двинулся вперед, ощущая себя на дне реки по время ледохода. Над ним проплывали бетонные льдины межэтажных плит. Царил сумрак. Лишь в дыры пыльными столбами проникал слабый свет.
Пахнуло холодом и Ариец ясно услышал.
— Не сдох… Ариец, сука, не сдох.
Это было как вой ветра в вентиляционной шахте. Налетевший издалека, и затихший в глубине.
Глюк? Или…
Прямо перед Арийцем куча хлама выплеснула вверх облако пыли. Дымная пелена зависла в воздухе, потом распласталась в стремительном полете и скрылась в дыре на потолке. Пули, выпущенные недрогнувшей рукой вдогонку, споро выбили дробь в бетоне.
Диггер метнулся вдоль стены,
Ариец сидел, сжимая в руках оружие. Он готовился стрелять на звук. И все равно оказался не готов.
— Не сдох. Это хорошо.
Голос раздался прямо над головой. Диггер дернулся, но стрелять не стал. Что толку долбить бетон?
— Очень хорошо. Я многое забыл, но многое сделал для того, чтобы помнить.
Ариец вполне мог ошибаться, но трудно перепутать голос — низкий, с хрипотцой, с чьим-либо другим. Если это не галлюцинация, то он нашел того, кого искал.
Диггер выпрямился, до рези в глазах всматриваясь в темноту. Потом осторожно пошел к насыпи, туда, где над кучей мусора в потолке зияла дыра.
Он успел сделать несколько шагов. До провала оставалось еще порядочное расстояние, когда сверху на него рухнуло тело. Сбило с ног и потащило вниз, впиваясь скрюченными когтями в шею.
Горло обожгла боль. Ариец катился под уклон, прижатый сверху громоздким телом. Одной рукой он наносил удары противнику в лицо, другой пытался достать из-за пояса нож. Между их телами пойманным в капкан зверем бился автомат. Случайный выстрел, — вертелось у Арийца в голове, — не приведи судьба получить пулю из собственного оружия.
Размахнувшись, насколько позволяло такое тесное общение, диггер ударил кулаком в черное, покрытое щетиной лицо. Хватка не ослабла. Наоборот, стальные пальцы еще сильнее стиснули горло. Рука, наконец, нащупала нож. Ариец ударил противника коленом в пах, точнее, попытался отпихнуть и одновременно взмахнул ножом, целясь в открытую грудь.
Наседающий противник опередил его действия. Лезвие ножа вспороло ткань на подставленном под удар локте, скользнуло по предплечью, пронзив руку до кости.
Нож остался в руке у Арийца, когда противник вдруг разжал стальной захват. Он отскочил в сторону, на долю секунды проявился в столбе света, неожиданно высоко подпрыгнул, уцепился за обломок бетонной плиты на потолке и исчез в дыре.
Ариец метнулся в щель между развалившимся контейнером и кучей мусора. И только тогда перевел дух. Шею жгло. Горячая кровь текла за шиворот. На долю секунды лицо противника возникло в свете, но этой доли хватило, чтобы узнать противника.
Это был Хамер. Только странным образом постаревший на десяток лет. Пока Ариец гонял по кругу мысль о возможных аномалиях, с возглавившей список временной, в просторечье называемой "карман времени", Хамер снова заговорил.
— Я вижу тебя, Ариец. Я чую твой страх, — слова, приглушенные потолочным перекрытием, то отдалялись, то приближались. — Когда ты будешь подыхать. Когда ты будешь подыхать, я впитаю твою энергию. Энергию смерти. Она сильна, она очень сильна. И намного сильнее энергии рождения. Душа еще не знает, к чему тянется… Но смерть. Нет ничего агрессивней энергии распада, энергии борьбы со смертью, с будущим небытием. С хаосом. Я выпью…