Уровень
Шрифт:
– Вот так, вот так, - голос Циркача звучал непривычно мягко.
– И никаких проблем.
Ариец, понимая что страшно рискует, не удержался - приподнял голову, чтобы взглянуть на происходящее.
Тень появилась совсем не с той стороны, откуда ее ждал диггер. И бросилась не туда. Тень вообще повела себя таким странным образом, что Ариец на миг забыл о боли.
Темная фигура навалилась на Циркача сзади. Прозвучал выстрел и Ариец мысленно попрощался с Примой. Когда он возник у прохода между контейнерами, все было кончено.
Прима стояла,
Рядом стоял Бармалей. Бледный, сжимающий в руках нож, с которого еще капала кровь. Губы у него тряслись - то ли от душевного волнения, то ли от неутоленной злости.
С ходу оценив ситуацию, Ариец налетел на девушку, прикрывая ее своим телом.
– Ложись!
– крикнул он. Острая боль, от которой он едва не завыл, резанула руку. И вместе с ней обожгла мысль: почему не стреляет Хамер?
Парень восковой свечой застыл у провала и падать не собирался.
– Ложись, - Ариец подтянулся и дернул его за штанину. Бармалей упал, ударившись о стенку контейнера.
– Ариец, ты чего?
– обиженно спросил он.
– Хамер… блин, держи, - диггер хотел сунуть ему в руку пистолет и побыстрее убраться с опасного места, прихватив с собой девчонку. В голове цирковой лошадью неслась по кругу мысль: как глупо, как глупо умереть, когда все складывалось так удачно.
– Нету Хамера, - вздохнул парень, будто потерял лучшего друга.
– Как это - нету?
– не поверил Ариец.
– Удрал он. Я сам видел. Как только заваруха началась, все ломанулись за тобой, он шасть - и вылетел в те двери на другой стороне.
– А ты где был?
– Там дверь в подсобку, а перед ней закуток. Всяким дерьмом завален. Там и спрятался. Потом выбрался. Если бы не я…
– Если бы не ты, - передразнил его диггер.
– Циркач мог ее убить! Кто ж так делает?
– Я так делаю. А что, плохо получилось?
– Получилось… герой. Ладно. Выбираться будем и побыстрее. Оружие посмотри, там, у выхода.
– У мертвого?
– Надеюсь, что у мертвого. Будь осторожен. Держи на всякий случай, - Ариец протянул парню пистолет.
– И поторопись. Пока Хамер не вернулся.
Он нагнулся к Циркачу чтобы проверить, чем тот богат.
Прима стояла, внимательно наблюдая за тем, чем занимался диггер.
– Спасибо, Ариец, - вдруг сказала она, повернулась и пошла к воротам.
Из соседнего зала, прошивая пространство огненными иглами, полетела автоматная очередь. Ариец вскинул голову и увидел, как разрывая ткань куртки, в спину девчонке тяжело ударила пуля.
***
На полуобнаженной груди стыла капля воды. Теряла прозрачность, постепенно покрываясь сетью мелких трещин. Ариец потянулся чтобы смахнуть льдинку и одернул руку.
Пуля прошла навылет. Прима лежала на лавке спокойная, прямая. Рядом, на полу валялся ворох пропитанных кровью бинтов.
Ариец боролся
Прима открыла глаза, легко вздохнула и умерла. Сердце ее остановилось и дыхание прервалось. Напрасно Ариец приникал ухом к холодной груди, пытаясь уловить дыханье жизни. Все тщетно.
Он перенес бездыханное тело наверх, в подсобку, переступив через труп длинноволосого парня. Раненный в живот, тот дополз до провала, чтобы умирая, забрать с собой кого-то еще. Намеренно, или ему попросту не хватило сил дождаться, пока поднимется Ариец, он выстрелил в Приму. Диггер среагировал мгновенно - девушка еще падала, когда автоматная очередь снесла парню полчерепа.
Ариец стоял, разглядывая бледное лицо девушки и не мог оторваться. Красивая. Мертвая.
Болело все внутри. Боль была глубокой, разрывающей сердце на части. Ариец не знал, чему ее приписать - боли от ранения в плечо, или боли от потери странной девочки, к которой успел привыкнуть. Отражением в чужих глазах - неясным, мелким - вдруг показалась ему забота о собственной безопасности.
Странное дело. Он всегда считал себя одиночкой, но Прима не была ему в тягость. Не была - какой бы призрачный дом он не пытался построить на фундаменте, простом до невозможности, объясняя ее присутствие тем, что он всего лишь пытался спасти человека. И совершенно неважно, что этим человеком по чистой случайности оказалась красивая девушка.
Чушь. Она понравилась ему сразу. Со всеми своими странностями, а может, именно из-за них. Пусть следующая мысль не понравилась ему, но он довел ее до логического конца: и неизвестно еще, что заставило его придти сюда, месть за Дикаря или желание спасти девушку.
Одно Ариец знал точно - никогда больше ему не встретится девушка подобная той, что неподвижно лежала на лавке.
Ариец заставил себя отвернуться.
На полу сидел Бармалей, обхватив себя руками и уставившись заплаканными глазами в одну точку.
– Без нее, - потрескавшиеся губы разжались, выпуская слова. Он шумно втянул воздух.
– Как я буду жить без нее…
Ариец молчал.
– Она… знаешь, она всё, что у меня было. Может когда-то, в прошлом, у меня было, что помнить. Было, кого нести с собой… Какие-нибудь друзья-подруги-дом… Какое-нибудь небо, солнце в лужах… Может, было всё это и даже больше. Сейчас у меня была только она. Только она одна. Вокруг эта грязь, мерзость, вонь. Холод… И она со мной, совсем рядом. Живая. Настоящая. Единственная и… единственная. А теперь у меня нет. Никого. Ничего.