Ускользающая мишень
Шрифт:
– Все, пока хватит с тебя, Зверева! Остальное услышишь от полковника Головача. Уж он-то, в отличие от меня, цацкаться с сопливой девчонкой не станет!
В телефонной трубке раздались короткие гудки. Поняв, что Безруков отключился, Аня осторожно положила трубку. Ее щеки пылали, она боялась столкнуться взглядом с кем-нибудь из охранявших ее людей. Какой позор! Еще никто ее так не оскорблял... Надо же было услышать все эти гадости именно от Стаса... А она-то ему верила, считала его своим покровителем! Что же произошло? Неужели в
Аня резко вскочила с удобного кресла, которое уступил ей оператор связи. Два охранника тотчас поднялись со своих мест, подошли к ней, встали по бокам. Своей уверенной поступью, своими степенными движениями они почему-то напоминали ей римских легионеров. Тяжело вздохнув, девушка мысленно досчитала до десяти. Немного успокоилась. Ничего, она еще сумеет реабилитироваться...
Ее вернули в комнату. В отличие от того помещения, где она находилась в обществе странной зомбированной женщины, это было обычное жилое помещение, которое вполне могло бы сойти за стандартную однокомнатную квартиру в новостройке. Раскладной диван, пара новых кресел, мини-бар, телевизор на низком журнальном столике, кухня... Если бы не отсутствие окон и не охранник, постоянно дежуривший рядом с ней. Совсем еще молодой парень в очках. Девушку он почему-то побаивался, и между ними быстро установились отношения аналогично армейским:
Аня была "дедом", а парень - "духом", салагой.
От нечего делать охранник давил на кнопки пульта, перескакивая с программы на программу...
Аня присела на диван и, откинувшись на его спинку, замерла, бездумно уставясь в телевизор. Она вновь и вновь вспоминала этот странный разговор с Безруковым. Только сейчас, когда эмоции постепенно начали уступать место разуму, девушка всерьез задумалась над словами капитана. А что, если он хотел сказать ей нечто совсем другое? Что, если весь этот разговор был лишь для отвода глаз?..
Внезапно что-то заинтересовало Аню в мелькнувшей телевизионной программе.
– -Ну-ка, верни-на пятый!
– вдруг попросила она.
– Там же неинтересно, тетя Аня!
– заныл парень.
– Сейчас здесь "Дорожный патруль" будет!..
– Я кому сказала...
– Блин!
– И охранник, не скрывая огорчения, вернулся на нужную ей программу.
Показывали какой-то документальный фильм. Известный на всю Россию режиссер, который последним в стране понял, что так жить нельзя, беседовал с пацанами в детском приемнике:
"...
– Ребята, вам какие профессии нравятся? Кто кем хочет быть?
– Кооператором!
– Кооператором!
– А ты, мальчик?
– Не, я кооператором не буду.
– А кем ты хочешь стать?
– Коммерсантом.
– Почему?
– Ну... денег много...
– А ты думаешь, коммерсанты - это те, которые в ларьках работают?
– Нет, почему, можно магазин открыть... Одежду всякую продавать...
– А я уже работал
– И что ты с ними сделал?
– Пропил, проел...
– Как тебя зовут?
– Антон.
– Разве может человек с таким именем быть бандитом?
– Может!
– Знаешь, был писатель с таким, как у тебя, именем. Антон... Кто подскажет?
– Пушкин!
– Нет, не Пушкин. Антон Павлович Чехов. Кто из вас хочет стать писателем?
– Писателем неинтересно.
– А космонавтом?
– Чего?!
– Шофером?
– Я! Я хочу быть шофером.
– Почему?
– Там "шару" всегда можно сделать!..
– Ты воруешь?
– Ага.
– Тебе что, в тюрьму хочется?
– Не, на воле лучше..."
Парень зевнул, покосился на девушку.
– Тетя Аня, хорош эту муть смотреть!
– Погоди. Сейчас. Еще немного.
А режиссер на экране тем временем пытал дальше:
"...
– Ты думаешь, можно воровать и не попасть в тюрьму?
– Можно!..
– Можно!..
– Можно, но только осторожно...
– А что ты там будешь делать?
– Перстаки.
– Перстаки? Что это такое?
– Наколки на пальцах.
– А потом, когда выйдешь из тюрьмы?
– Можно в Китай поехать.
– Там что будешь делать?
– Китайцев "бомбить", что еще!
– Китайцы богатые?
– Богатые...
– Поднимите руки, кто курит?
– Тут все курят, дядя.
– А ты, Леночка?
– Я с семи лет курю..."
Парень вздохнул, хотел сплюнуть, но вовремя остановился.
– Вот урод!
– тяжело произнес он.
– Кто?
– полюбопытствовала Аня.
– Да этот... режиссер хренов.
– Почему?
– Эти-то, ребятишки, еще ничего не соображают - вот и несут всякую пургу. Для них же это обычный выпендреж, лишний раз перед камерой хотят покрасоваться. Вот и выставляют себя уродами, сами того не ведая... Но он-то, взрослый человек, должен это понимать!
– И что он, по-твоему, не понимает?
– Нехорошо это. Стыдно. Зачем же нас всех лставлять такими глупыми?
– А может, мы и есть такие?
– Нет. Мы другие...
– Парень замолчал и накурился.
– Народ-богоносец?
– При чем здесь Достоевский? Мало ли что там написал. Это же все книги, в них что угодно можно сочинить - бумага стерпит. Я про живых ребят говорю, вот про этих. Мне их жалко. Ими ведь всякий вертит, кто захочет. И так уже из всех нас марионеток сделали, зачем еще пацанят-то?.. А вам разве их не жалко?..
Аня промолчала. Пока она наблюдала за экраном и разговаривала с охранником, в ее голове окончательно сложился план действий. Только нужно было дождаться, когда ее и парализованного Кравца отправят в Москву...