Ускользающий мир
Шрифт:
Такой фокус являлся любимым, проделываемым мною в метро с завидным постоянством, когда я еще не имела водительских прав. В толкучке вагона, зажатая со всех сторон пассажирами, я наступала каблуком на ногу сидящего молодого человека, а когда тот через рельсовый скрежет вскрикивал, сладким голосом извинялась: "Ой, простите, девушка! Я случайно!" Через мгновение мне уступалось место. Так что прием был отработан на десятках случайных попутчиков.
— Твою мать! — Взвыл мужчина, названный Феликсом, и непроизвольно оттолкнул меня к стене.
— Ой, простите,
Феликс сузил глаза и, схватив меня за локоть, потащил к выходу. От злости его движения казались резкими и угловатыми. Девушка, участвовавшая в моем похищении, кажется, заметалась, не понимая, что делать дальше.
— Ия, не суетись! — Гаркнул мужчина, словно собачонку подгоняя свою напарницу. — Мальчишку поймают, пойдем.
Они запихнули меня в машину, уселись сами и заблокировали двери, чтобы я не смогла сбежать по дороге. Феликс резко нажал на газ, мы сорвались с места, словно подорванные, и так быстро набирали скорость, что я не выдержала и буркнула:
— Сейчас взлетим!
Девушка Ия безразлично оглянулась, смерив меня презрительным взором. Наверное, ее можно было бы назвать миловидной, если бы в каждой черточке правильного лица не скрывалась агрессия. Мне тут же вспомнились слова Ромы: "Агрессивная энергия сладкая, главное не поддаваться ей!" Ловец Ии, выбившийся из-под ворота пальто поблескивал голубоватым цветом, но я не выдержала и спросила:
— Что с твоим медальоном?
Девушка, нахмурившись, глянула на кругляш, не найдя ничего странного в нем.
— Смотри, как бы он от стыда не покраснел. — Ее лицо окаменело, а я мстительно добавила: — От злости у женщин появляются ранние морщины, но тебе, я могу посоветовать одну из трех тысяч отличных растирок от комаров. Попробуй, поможет.
И тут же заметила, что Феликс внимательно наблюдает за мной в зеркальце заднего видения.
— Следи за дорогой, Шумахер, — посоветовала я, — а то в столб въедем, потом будешь объясняться с моими родителями.
Неожиданно, отчего Ия изумленно подняла брови, мужчина криво улыбнулся.
— Скажи, милая, ты, что же, совсем не боишься?
— Боюсь. — Пожала я плечами, разглядывая замок на двери и прикидывая возможно ли его открыть. — Только ты же все равно не убьешь меня, пока Люк не появится. Кстати, должна разочаровать тебя, красавчик, я не уверена, что он, вообще, появится.
Ия фыркнула, Феликс покачал головой.
— Именно в этом, мы не сомневаемся. — «Успокоил» он меня.
Наверное, мне действительно требовался психиатр, как доказывала Татьяна, но именно после слов похитителя мое сердце подпрыгнуло от радости, забилось с удвоенной силой, а в душе поселилась ничем непоколебимая уверенность, что теперь уж точно финал окажется счастливым. По крайней мере, для меня. За этих двоих даже Всевышний не решился бы поручиться.
Сидеть и ждать развязки, умирая от ужаса, я не собиралась, поэтому,
— Меня похитили!!! — Высунувшись на половину корпуса в открытое окно, заорала я.
Ветер бил в лицо, мелкий дождь острыми иголками колол кожу. На меня, вопящую дурниной и, скорее всего, не услышанную в автомобильном шуме, таращились водители соседних машин.
— Она сумасшедшая! — Вскрикнула Ия, и я почувствовала, как ее руки вцепились в подол моего пальто, стараясь утащить обратно в салон.
Я пыталась отбиться и выворачивалась. Автомобиль затормозил так резко, что на нас со всех сторон посыпались истеричные сигналы. Меня с силой качнуло вперед, и я шибанулась головой о дверь, потом назад. Ия дернула, возвращая меня на сиденье, что одежда затрещала. Завалившись, я застонала от боли и схватилась за разбитую бровь. На пальцах осталась кровь. Автомобиль стоял посреди оживленной дороги, перекрывая движение.
Феликс смотрел через зеркальце мне в глаза, в его голосе прозвучал металл и настоящая, испугавшая меня еще сильнее угроза:
— Послушай, милая. Достаточно. Наигралась. Если ты сделаешь хотя бы одно движение, произнесешь хотя бы одно слово, то оно станет последним. Я ясно выразился?
Я сглотнула и мелко закивала, похолодев. Приятно считать себя героиней детективной истории, когда читаешь книгу, в жизни казаться до идиотизма смелой, не выходило. Руки затряслись и похолодели.
— Еще один звук, и мне будет наплевать, придет за тобой твой подонок или нет. — Продолжал он.
Я сжалась в комочек, вытирая выступившие капли крови. Ия ухмыльнулась, вызвав во мне волну ненависти.
— А теперь закрывай окно и веди себя, как умная девочка, — Феликс поднял брови, автомобиль тронулся с места.
Быстро подняв стекло, я забилась в угол сиденья, разглядывая серую дождливую улицу, вымощенную брусчаткой, и хмурых прохожих, похожих на тени. Этот мир был наполнен одинокими потерянными людьми, и меня он стремился уничтожить.
В гробовом молчании мы приехали на ту же улицу, где несколько дней до того прятался Роман. С ноющим сердцем я узнала маленький темный коттедж, подаривший мне несколько часов спокойствия и безопасности. Он стоял буквально в трех домах от того, куда привезли меня.
Когда автомобиль остановился, то Феликс процедил сквозь зубы:
— Милая, если ты сейчас попытаешься дернуться, то, клянусь, я, не думая, разряжу в тебя пяток призм. С тобой случиться тоже, что с автобусной остановкой в дублере. Понятно?
Прикусив губу и опустив глаза, я кивнула.
— Хорошо. — Похвалил он. — Я рад, что мы уже находим общий язык.
Ни разу в жизни мне не приходилось задумываться, как я поведу себя в ситуации, если жизнь повиснет на волоске, и никогда не представляла себе, что больше всего на свете мне захочется не реветь в голос, а дерзить. Десятки язвительных реплик уже крутились в голове, но здравый смысл приказывал молчать.