Ускользающий мир
Шрифт:
Предложений не нашлось, поэтому в кабинете сохраняли гробовое молчание. Непонятно откуда у плафона люстры возникла муха, она истерично жужжала и билась, как каторжная, о стекло, только подчеркивая смущенную тишину.
— Что для нас важно? — Задумчиво произнес Альберт, разглядывая каждого по очереди.
— Ты о чем? — Переспросил Феликс.
— Нам важно, чтобы маятник все-таки попал в ускользающую параллель? — Как школьников третировал Глава конторы своих подчиненных.
Ответом послужили тихие шепотки.
— Значит, нам важно, чтобы во что
Даже у Феликса никак не получалось проследить за ходом его гениальной в простоте мысли.
— Что из этого следует?
— Что? — Не выдержала Ия.
— Мы должны сделать все, чтобы помешать приставам найти Люкку Романова. Между тем, мы разыщем его и отделим от их компании мальчишку. — Альберт вкрадчиво улыбнулся.
В каждом лице проявилась единственная мысль: "А старик-то дуреет на глазах!" Ия разглядывала Главу так, словно он слегка тронулся умом.
— У кого-то есть еще какие-нибудь предложения? — Развел он руками и не дождался ответа.
Альберт снова пожевал губами, а потом резко приказал:
— Феликс и Ия останьтесь. Остальные свободны.
Люди с облегчением вскочили со своих мест и ринулись в коридор с такой поспешностью, словно их подгоняли струей воды из пожарного шланга.
— Феликс, ты хотя бы понимаешь, что я пытаюсь внушить? — Прорычал Альберт, когда дверь за последним посетителем закрылась. — Сегодня мы выяснили забавную вещь, что не можем контролировать маятник. Он сбежал, как только почувствовал запах третьего мира, и своем опьянении он потерял голову, войдя в транс. Мы можем только проследить, чтобы он попал в нужное место в нужное время, и ему никто не помешал. А приставы, как раз могут оказаться такой помехой.
— Что ты предлагаешь? — Феликс бросил недовольный взгляд, заранее зная ответ.
— Немедленно следовать за Люккой Романовым. Прямо сейчас. Игры закончились.
ЕВГЕНИЯ
Наше временное убежище пряталось в лесу. Я увидела высокий каменный забор, огораживающий большой деревянный сруб. Во двор как раз помещалось два автомобиля, вставших рядом на подъездной дорожке. На крыльце от движения загорелась лампочка, залаял пес. Когда я вылезла из машины, то увидела его, лохматого и огромного, с красными от света фар глазами. Животное походило на мифическое чудовище и пугало еще больше, чем окружавшая нас непроницаемая темнота. Чистый холодной воздух необыкновенно сладко пах свежестью и опавшими листьями. Казалось, им невозможно было надышаться.
Дом моментально наполнился голосами людей и шагами. Стены больших холодных комнат были отделаны деревянными панелями, массивная мебель и огромный камин на первом этаже делали его похожим на старинную усадьбу. Люк, подхватив сумку, тут же отправился на второй этаж. Стоя под лестницей, я жалобно провожала его взглядом.
Роман вошел с улицы, впуская поток холодного воздуха, и зябко поежился в тонком свитере.
Я рассеяно озиралась по сторонам.
— Иди-ка ты спать. — Хмыкнул парень. — Выглядишь
— Спасибо за комплимент. — Улыбка вышла жалкой. — Чувствую себя стодолларовой купюрой — зеленой и помятой.
— Не знаю, что такое стодолларовая купюра, — кивнул он, — но про зеленую и помятую согласен. Иди.
Я нерешительно поднялась на одну ступеньку, умирая внутри от страха. В комнате меня ждал злой, как тысяча чертей, Люк, и потому становилось жутко.
— Женя. — Остановил меня Роман, что я оглянулась. Он был серьезен. — Я не злюсь на тебя. Ты правильно поступила, когда рассказала Семье о третьем мире. Конечно, если это был единственный шанс сохранить себе жизнь.
— Спасибо. — Прошептала я. — Я надеялась, что ты поймешь.
— Ну, — кивнул он. — Мы же друзья. Друзья должны защищать друг друга. Так ведь?
— Так.
В холле появился жующий Петр, он тут же оценил обстановку всеобщего озверения и довольно пробормотал:
— Воркуете голубки?
Я скрипнула зубами. Ну, подожди у меня подлец. Завтра, когда я немного приду в себя, тебе жизнь покажется с овчинку! И поспешно ретировалась.
Второй этаж утопал в темноте. Половицы под ногами чуть поскрипывали, до меня доносились голоса людей снизу и звуки включенного видения. Неизвестный певец гнусаво голосил отвратительную песню о прощаниях, расставаниях и прочей ерунде. Охрана гоготала, вероятно, над какой-то шуточкой.
Я осторожно заглянула в комнату с приоткрытой дверью, ожидая, найти там Люка. Крохотную спальню, пахнущую хвойной смолой, полностью заполнили огромная кровать и деревянный шкаф. Зеркало на противоположной стене, висящее у самого окна с прозрачными тюлевыми занавесками, отразило мое испуганное бледное личико с расширенными глазами. Люк разглядывал темную массу леса за окном, стоя спиной. Услышав мои шаги, он не оглянулся. Я осталась стоять в дверях, чувствуя себя самоубийцей.
— Закрой дверь. — В его голосе прозвучал приказ.
Кажется, пришло время для "большого разговора" по поводу "занимательного парнишки". В душе тут же заклокотало возмущение. Собственно, какого черта Люк так ведет себя! Он просто не имеет права на подобное, ведь это он оставил меня солнечным утром в гордом одиночестве, полную смутных догадок и страхов!
Я поспешно прикрыла за собой дверь, все еще нерешительно держась за ручку.
— Ты была с ним?
От его вопроса меня залихорадило, щеки и уши загорелись. Тон Люка говорил о том, что свои выводы, пускай и ошибочные, он уже сделал.
— Смотря, что ты имеешь в виду. — Прозвучало жалко и тоненько, как будто с сожаленьем.
— Ты была с этим мальчиком? — Он так резко обернулся, что я нервно дернула ручку, отчего щелкнул закрывшийся замок.
Мужчина выглядел угрожающе, темные глаза почернели от злости.
— Ты понимаешь, о чем я. — Он так стремительно подошел ко мне, что я прилипла к стене, таращась испуганным зверьком. Люк до боли сжал мое лицо в ледяных ладонях: — Я достаточно зол, чтобы хотеть убить вас обоих прямо сейчас.