Ускоренный реверс
Шрифт:
Как только пришло подобное решение в голову, аналитический отдел той же битой головушки стал отмечать невероятную странность полёта. Точнее говоря, его не совсем уместное направление. Почти касаясь скал и верхних граней ущелий, сеть с человеком улетала всё дальше и дальше в горы! Причём основная часть пути как раз и пролегала между отвесных стен тех самых ущелий. Создавалось впечатление, что пилот преднамеренно пытается избежать возможного обнаружения его с помощью радаров. И вот эта странность некоторое время не поддавалась нормальной логике. В голове появились резонные мысли:
«Такого не может быть, потому что не может быть даже гипотетически! Но иного не дано! Специально меня спасти, а потом попытаться
Фантастических предположений роилось в голове всё больше и больше, и хорошо, что всё-таки показался финал пути. Иначе данная копия принца Астаахарского умерла бы ещё быстрей от перегрева зашкаливших извилин мозга.
Небольшая полянка с альпийской, ярко-зелёной травкой нежно приняла на свою грудь измочаленное тело десантника. Тотчас боль новыми волнами прокатилась по всему организму, взбадривая одновременно и вызывая судороги в затёкших мышцах. Первую минуту принц даже не пытался пробовать пошевелиться. Только старался унять неприятные ощущения, побороть тошноту и уже повторно провести ревизию имеющихся повреждений. Спасли его, притащили сюда для пыток или для клонирования – пока казалось несущественным.
Гул флайера стих, кажется, он опустился где-то рядом, а может, и улетел. Звуков больше никаких, даже шума ветра нет, словно и он спрятался. Так что волей-неволей пришлось начинать двигаться. Результат – полный букет новых острых, ещё более болезненных ощущений. Но кое-как с ними справился: перекатился на правый бок и попытался осмотреться. И тут же осознал, что придётся весьма долго и кропотливо выпутываться из сети. Пока она ещё не запутала основательно, но прокатись принц дальше на спину, положение его только ухудшится.
Потому вернулся в обратное положение и стал постепенно стаскивать упавшую на спину сеть. Наконец, под правой рукой оказалось свободное от капроновых нитей пространство. Потом левой ногой долго и нудно стягивал с себя остатки сети с другой стороны. Кажется, при этом даже на какое-то время потерял сознание. Потому что как-то резко, вдруг почувствовал на себе горячие солнечные лучи.
Ну и освободившись, перекатился опять набок, а потом с огромным трудом уселся. Переждал уход кровавых пятен из глаз и нового приступа тошноты в гортани, начал осматриваться и непроизвольно вздрогнул. А потом ещё и фыркнул. Как было удержаться от подобной реакции при нереальности увиденной сценки: довольно громадный раскладной столик, с громоздящимися на нём закусками, бутылками и даже подобия нескольких объёмных бокалов. Рядом больших размеров, прочный, хоть и походного варианта стул-кресло и картинно, с невероятной ленцой и даже грацией восседающий в том кресле бычара! Причём той самой, элитной, специально выведенной боевой породы, под два с половиной метра роста и за два центнера веса. Броситься на такого в рукопашную, всё равно что с разбега бодать бетонную стену. Конечно, принцев на Полигоне много чему научили, и шанс в противостоянии с данной тварью всё-таки имелся,
И пока человек пялился на это чудо, рассматривал одежды быка и его вооружение, козлобородое и парнокопытное существо заговорило на вполне понятном, всеобщем, как его называли учёные Полигона, языке:
– А ты живучий, уродец! Если бы собственными глазами не видел всю твою эпопею с падением, не поверил бы, что такое возможно даже в теории. Или ты специально тренировался на своём Полигоне?
Прежде чем начать говорить, Фредерик языком проверил целостность зубов, облизал губы и… задумался.
«Это рогатое существо явно в курсе многого, в том числе и про Полигон знает. Всё-таки пленные люди монстрам попадались, и кое-какие сведения они из них вытянуть успевали. Естественно, что чем меньше обучен десантник – тем он меньше знает. Чем больше знает к концу своей десятикратной эпопеи – тем легче может умерщвлять себя, ничего врагу не выдавая. И что мы имеем в данном случае: передо мной явно не друг и не союзник. И даже не сочувствующий. Однозначно – враг! И по первому наитию начинает казаться, что он хочет либо просто поговорить, либо, пользуясь силой своего ментального внушения, всё-таки добраться до тайников моего мозга. Если первое – то всегда пожалуйста, мне не сложно. А вот если второе… хм! То как я и когда пойму, что меня уже раскрутили, и я выбалтываю все наши секреты?.. Проблема!.. Не лучше ли сразу уйти? Вдруг моя древняя кровь не сможет защитить от этого…»
Слова подобрать не удалось, да и «уходить» пока решительности не хватило. Захотелось и в самом деле пообщаться с врагом с глазу на глаз. Когда ещё такая возможность выдастся?
Вот и начал общение издалека:
– В нашей древней истории бывали славные рыцарские времена, когда даже злейшего врага, попавшего в плен, перед тем как казнить или подвергнуть пыткам, сажали за стол, угощали и предлагали выпить за состоявшийся славный бой…
– Надо же! – обрадовался бычара. – А у нас такие традиции существовали испокон веков и сохранились до сих пор! И ты знаешь, мне очень жаль, что ты к тем самым рыцарям не относишься. Видимо, растеряли вы, уродливые человечки, всю свою честность, романтичность и порядочность.
– Ха! Кто бы говорил! – не удержался от возмущения принц, начав постепенно разминать пальцы на руках, в том числе пытаясь хоть как-то вправить сломанные. – Не мы первые начали с вами войну!
Теперь уже бык посмеялся от всей души, выпил залпом черноватую жидкость из бокала и только потом продолжил:
– Сейчас уже и неважно, кто первый и в кого бросил камень. Давай разберёмся с сегодняшним днём. Это вы коварно и жестоко нападаете на мирные поселения и уничтожаете там всех подряд, не отличая воинов от детей, стариков и женских особей. Это вы подло убиваете со спины, не давая времени повернуться к вам лицом. Это вы в своей философии поставили нас на один уровень с вредными насекомыми, которых надо уничтожить поголовно.
Землянин начал ёрзать седалищем, пытаясь разобраться с ногами и нервничая от бессмысленности разговора.
– Та же история с камнем и кто его первым бросил. Видел я хроники, в которых проявляется ваша рыцарская романтика, когда вы рвёте наших детей на части. Мы же подобного не вытворяем, стараемся уничтожать только ваши правительственные структуры, чтобы они осознали: воевать с нами нельзя, лучше жить в мире.
– Тоже враньё! – обозлился рогатый собеседник, после чего махнул своей ручищей в ведомом только ему направлении. – А в столице, кто больше всего пострадает от вашего селя? Конечно же, дети и старики! Потому что правители, жрецы и представители высшего генералитета спасут свои тушки в первую очередь! И кому вы навредили? И кто там сейчас задыхается под грудами обломков и грязи?!