Условия выживания
Шрифт:
Это был пес ростом с человека, здорово смахивающего на тех, которые являлись прямыми предками некоторых плотоядных йеху. Из одежды на нем была коротенькая жилетка с парой карманов. А в остальном все как положено: здоровенная зубастая пасть, четыре лапы, длинная шерсть цвета детского поноса. Короче, от обычной древней собаки оно отличалось только размерами да еще парой прилепленных к туловищу вполне человеческих рук. Пардон, не были они прилеплены, они просто росли и могли действовать, как обычные человеческие руки. Кстати, в данный момент
Сигару!
Эта штука меня буквально заворожила. Я даже и представить не мог, сколько она стоит. Конечно, если она и в самом деле была настоящая… Да нет, настоящая. В этом можно было поклясться.
Между тем кадавр сунул в рот сигару, выпустил огромных размеров облако дыма и, сделав пару шагов, остановился напротив моего шефа. Смотрел он на него вполне дружелюбно — и не только смотрел, но даже благожелательно улыбался.
Вот только не верил я подобным улыбкам. Слишком уж они душевные, слишком теплые, как реклама магазинчика, в котором продают всякую муру. Кстати, на Тискальщика она тоже никакого впечатления не произвела. По крайней мере мне так показалось.
— Ехидный Пес, — пробормотал он. — Так я и думал.
— А если думал, — ухмыльнулся Ехидный Пес, — то почему пошел в эту комнату? Кто тебе мешал придумать что-нибудь более умное?
Вопрос был резонный. И Тискальщик это понимал. Он воззрился на Табиту, словно та была во всем происшедшем виновата. А она пожала плечами и с очень независимым видом сказала:
— Хозяин гостиницы не врал. Это ты допустил ошибку. Надо было задать ему пару дополнительных вопросов. Думаю, хозяин номера все еще находится здесь, не так ли?
— Конечно, — подтвердил кадавр.
— Ну вот, — сказала Табита. — А тебе надо было спросить, нет ли в его номере кого-то постороннего. Ты этот вопрос не задал и, соответственно, попал в ловушку.
У Тискальщика дернулась щека.
Возразить ему было нечего. Девушка была кругом права. А вот он…
— Очень интересно, — сказал Ехидный Пес. — Как я понял, твоя милая подружка обладает даром угадывать правдивость выданной ей информации?
— Да, обладаю, — с вызовом сказала Табита. — Но тебя, мерзкое чудовище, это не касается.
Ехидный Пес хмыкнул и нерешительно сказал:
— Ну так уж и «мерзкое чудовище». Давненько я не слышал в свой адрес таких слов. Ты не думаешь, что произносить их в подобной ситуации рискованно?
— А мне это все фиолетово, — заявила Табита. — Я могу еще и добавить. Она добавила.
Вообще говорила она не очень долго, но в достаточной степени эмоционально. Причем если выкинуть из ее речи эпитеты и всякий имеющий к эмоциям словесный хлам, то портрет того, к кому мы попали в плен, вырисовывался следующий.
Судя по всему, он был конкурентом Тискальщика, причем давним и серьезным. Так что они усиленно старались наступать друг другу на любимые мозоли и пихаться локтями. Исподтишка и в открытую. Причем авантюра, в которую я попал
Тут меня осенила одна интересная мысль.
Я вспомнил о стрелке. Оружие у него было просто великолепное. Не чета тем допотопным экспонатам, которыми нам угрожали наемнички кадавра. И не мог он нанять такого крутого специалиста, как стрелок. Профессионалов — мог, а крутого специалиста… Кишка у него для этого тонка.
Вот и получается…
Стоп, стоп, не слишком ли я рано сделал выводы? Все-таки этот Пес в отличие от нестандартов не имеет к человеческому роду никакого отношения. Стоило ли ручаться, что я могу предугадать его мысли? И значит, он запросто мог обладать необходимыми связями для того, чтобы нанять…
Тут я сам себя еще раз слегка притормозил.
Нет, нет, не надо углубляться в дебри. А несходство оружия? Его-то куда денешь? А тот, кто разговаривал с Тискальщиком по эхоспикеру, когда мы ехали в движителе? Я слышал его голос, и он совсем не походил на голос Ехидного Пса.
Вот и получается, что в этом деле сейчас участвует еще и какая-то третья сторона. Причем она может объявиться в любой момент. Это не считая стражей порядка, наверняка уже заинтересовавшихся некоторым переполохом в Нижнем городе. В любой момент одна из этих сторон может появиться на горизонте, и тогда…
А что — тогда? Да ничего. Все что угодно может тогда получиться.
Я взглянул на сигару Ехидного Пса и подумал, что не курил уже чертову уйму времени. Почему бы не попытаться закурить? Кстати, это еще и повод проверить, насколько наши стражи бдительны.
Тут Табита окончательно выдохлась и замолчала.
— Н-да… — Процедил Ехидный Пес.
— Прошу ее простить, — вежливо сказал Тискальщик. — Сам понимаешь, женщина…
Ехидный Пес махнул рукой, еще раз затянулся сигарой и уставился на Табиту. Похоже, он что-то обдумывал, и я мог бы поклясться, что ничего приятного девушке это не сулило.
Воспользовавшись паузой, я спросил у охранника, могу ли я закурить, и тот коротко послал меня, подальше.
Да, действительно бдительные ребята. На мякине их не проведешь. Что ж, придется ждать. Либо в голову придет еще какая-нибудь идея, либо на сцене появится еще одна команда. Кто это будет? Стражи порядка или те, кто послал стрелка?
— Вообще ты плохо воспитываешь своих помощников, — заявил Ехидный Пес. — Самки не должны…
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — перебил его Тискальщик. — Мне эта самка нравится. Такая, какая она есть. Скажи мне лучше другое. Как я понял, эта… гм… штука… у тебя?
Пес осклабился.
Клыки у него были великолепные. Я готов был поспорить, что он каждое утро надраивает их зубной пастой.
— У тебя? — еще раз спросил Тискальщик. Похоже, ему очень хотелось это узнать. Настолько, что он даже забыл о чувстве собственного достоинства.