Условия жизни
Шрифт:
— Сегодня напьемся! — и Моник обсыпала из пакетика с ног до головы Костика разноцветным конфетти.
После праздничного ужина началась раздача подарков.
Бабушка ощупывала ворс шелкового ковра, Летиция зачитывалась двухстраничной «родословной» магического кристалла, Моник обнималась и целовалась с херувимчиками, Вероника примеряла браслет и серьги, а Медведев любовался резьбой на прикладе охотничьего ружья, принадлежавшего когда-то второму мужу бабушки.
Шампанское, как и обещала Моник — лилось
Бабушка заснула прямо в кресле, Летиция возложив руки на кристалл, «ушла в астрал», а сестрички плясали под старые патефонные пластинки до упада.
Всю эту «компашку» в четвертом часу утра пришлось развозить по комнатам, нетвердо вышагивающему по паркету Костику.
Такая веселая и жизнерадостная вечером, с утра Вероника была своей полной противоположностью. На нее напала хандра.
— Я плохой человек, да и художница так себе, — она сидела в постели, обхватив руками колени.
— Сейчас мы выпьем немного шампусика, и мир снова станет цветным и благоухающим, — Медведев подул Веронике в ухо.
— Столько всякой гадости совершила. Потому бог и не хочет, чтобы у меня были дети. Дай мне отравы, я не хочу так жить! — повалившись на бок и закусив зубами, край подушки, Вероника зарыдала.
— Тихо, тихо, успокойся, ты хорошая, добрая, чуткая. Тебя вон сколько людей любит: бабушка, Летиция, Моник, я наконец. И всех нас ты хочешь огорчить. Мы еще с тобой правнуков нянчить будем, — Костик укачивал на руках всхлипывающую Веронику.
Подходила пора снова возвращаться в Египет, а Вероника все еще прибывал в депрессивном состоянии. Она отказывалась от еды, так что уговорить ее съесть хотя бы яблоко, или половник супа, составляло большого труда. Больше всего Медведев опасался, что Вероника в приступе помешательства сбросится с крыши дома (колющие и режущие предметы он убрал от нее сразу же).
Как мог Костик оттягивал момент расставания, но второго января Хусейн поставил его перед ультиматумом — либо Медведев завтра возвращается в «Оазис», либо может оставаться в Европе навсегда. Скрипя сердцем, Костик улетел в Египет.
Каждый день ему звонила Моник, подробно рассказывая о настроении и самочувствие сестры (сама Вероника к телефону не подходила, да и говорила она в те дни только «да» и «нет»).
К старому новому году, совпадавшему с Медведевским днем рождения, Вероника ожила. Она поздравила любимого человека с двойным праздником и пообещала скоро приехать на красное море.
Двадцатого числа Костик встречал Веронику в аэропорту. Она снова старалась выглядеть той Вероникой, кокой ее год назад знал Костик — много шутила, улыбалась. Только в глазах иногда проскальзывало отчуждение и безразличие.
Медведев решил не придавать этим нюансам большого значения — «Перелет, устала, к тому же эта болезнь. За неделю другую, солнце, море и песок вернут ей утраченный оптимизм».
Ко дню святого Валентина Хусейн решил организовать
— Музыкантов и фейерверки я уже заказал, но и мы сами должны, что-нибудь продемонстрировать.
— Я раньше в цирке работал, могу показывать фокусы, пантомимы, — поддержал инициативу босса Костик.
— А я, для всех гостей сделаю карнавальные маски, — и Вероника тут же на салфетке набросала эскиз.
Карнавальными масками Вероника не ограничилась, она решила раскрасить весь отель, вплоть до бассейна, на кафельных плитках которого появились дельфинчики и черепашки.
— В баре у меня изображено райское дерево, а под ним Адам и Ева, вкушающие запретный плод, — Вероника устроила, для недавно прибывшей Моник, экскурсию по «Оазису».
— Шикарно, ты, наверное, целые сутки на пролет работала, — Моник села в плетеное кресло под раскидистой пальмой.
— Нет, мне помогали старшие сыновья Хусейна, я только прочерчивала контуры картин, а всей раскраской занимались они, — Вероника села в соседнее кресло.
— Ни пойму, толи свет так падает, толи у тебя действительно изменились черты лица. — Моник достала из стакана с водой кубик льда и приложила его к правому виску. — Ты что, беременна?
— С чего ты взяла?!
— Значит это, правда! Костику уже сказала? — обрадованная Моник, стиснула руку сестры.
— Я сама еще до конца не уверенна, надо подождать неделю, — боясь сглазить удачу, Вероника десятый день ни как не могла решиться сделать тесть.
— К осени, я буду держать на руках племянника, или племянницу. Это надо непременно отметить! — Моник поманила пальцем бармена. — А, тебе же Вероника алкоголь нельзя, тогда я выпью за нас обеих. Веронике гранатовый сок, а мне двойной «Мартини», — сделала она заказ.
Уже состоялся конкурс на самый страстный поцелуй, в котором победила пара молодоженов из Австрии. Предстоял парный забег в мешках, затем апельсиновая эстафета, в которой надо принимать и передавать дальше фрукты без помощи рук, танцевальный конкурс и еще много всего.
Костик, в одеянии восточного факира, показывал карточные фокусы.
— Выберите любую карту, — Медведев раздвинул колоду перед супругами из Голландии, — запомните ее, только мне не показывайте, — Костик сдвинул колоду и перемешал ее несколько раз. — Теперь я попробую отгадать вашу карту.
Это, — он сделал многозначительную паузу, словно пытаясь проникнуть в мысли голландцев, и вытащил из колоды десятку пик. — Она?
— Да, здорово! — радостные муж с женой, захлопали в ладоши. — Как у вас это получилось?
— Для этого я использую спиритический магнетизм, — на самом деле все то время, что Медведев тасовал и проделывал манипуляции с картами, загаданная голландцами десятка пик оставалась снизу колоды. «Ловкость рук и ни какого мошеннства» — говаривал когда-то давно, еще в России, старый спившийся клоун Сеня, обучая в цирковом вагончике Медведева этому фокусу.