Услышь меня
Шрифт:
Лене рассказал про сына, описав ситуацию. Она была в легком шоке и ругала мою бывшую жену, но я быстро это пресек, сказав, что мы разберемся сами, а ей надо думать о своем здоровье.
Если до появления Тимура в своей жизни я очень абстрактно понимал отцовство, то сейчас понимаю постепенно степень ответственности и серьезности этой роли.
Когда Лена просила меня о ребенке, мне было несложно ей это дать. Я просто не понимал до конца, ЧТО она просит и ЧТО я даю. А сейчас наконец осознал, понял, в какую задницу сам себя загнал.
Ведомый
Поэтому я для себя решил, что как только у Лены начнет расти живот, она уволится и переедет ко мне. Насколько я знаю, из семьи у нее только пожилой отец и помогать ей особо некому. А тут будем я и моя мама.
Когда я рассказал матери о Тимуре и беременности Лены, женщина охала и причитала, ругая последними словами бывшую жену, требуя показать ей внука, а про Лену говорила, что теперь я как добропорядочный человек, каким она меня всю жизнь воспитывала, обязан жениться на беременной женщине и чем раньше, тем лучше перевезти ее в наш город.
Мать давила, я был подавлен.
Насчет Тимура пообещал, что обязательно познакомлю, но не раньше, чем он узнает, кто я для него. Мать снова была недовольна.
Выходил от нее с тяжелым сердцем и мыслями. Было ощущение, что меня придавило тяжеловесной плитой и я не могу из под нее никак вырваться.
Была и другая серьезная для меня проблема. Когда я приехал в Москву на выходные, в нашу старую съемную квартиру, очень чётко понял, что как женщину Лену вообще не хочу.
Я смотрел на нее новыми глазами. Постоянно общаясь с Катей и видя в ней свой идеальный образ женщины, на Лену я смотрел теперь как совершенно другой человек. В каком же угаре я был все эти годы, если жил с женщиной которая совершенно меня, как здорового мужика, не привлекала. Вроде знакомая, привычная и какая-то не такая. Разглядывая ее снова, хотел придраться ко всему, к цвету и длине волос, к росту, к маленькой, почти никакой груди.
Вот спрашивается, как за все эти два с небольшим года, я ее трахал на регулярной основе и мне было нормально?
Про последний ее приезд в Тулу и наш траходром я вообще молчу.
Мне хотелось секса, очень, после встреч с Катей я был всегда на взводе. Я надеялся, что вот сейчас я приеду и спущу все накопившееся напряжение, а тут, просто облом вселенского масштаба. Не могу я трахать беременную от меня женщину и представлять на ее месте другую, до такого я еще не опустился.
Найти себе другую бабу на ночь тоже не вариант, я не хочу повторять сценарий отношений с Катей.
Эту проблему надо как то решать, но я не понимал как. А Лена, когда встретила меня, светилась, а у меня прям комок в горле встал. Я не знал, как мне себя вести, чтобы не обидеть. Начала ластится, намекать на секс. А я соврал, что устал. Она не поверила, но вида не подала и ничего не спрашивала.
Я ведь хочу, очень хочу, но не эти руки, не этот запах,
***
На следующий день мы были записаны к врачу, шла уже шестая неделя беременности, но врач объяснила, что по медицинским, считается восьмая. Тут я и узнал, каким способом Катя меня тогда обдурила. В душе снова поднялась злость и противоречивое возбуждение.
Лена это заметила, черт!
Врач рассказала, что по результатам анализов у Лены авитаминоз, нужно восполнять. Нервная работа очень плохо сказывается на беременности.
Врач заставила задуматься и мы вышли с Леной из поликлиники, каждый в своих тягостных думах.
— Какие мысли после слов врача?
— Надо думать, что можно сделать с работой. Я должна довести три дела, до конечной точки. Деньги мне уже выплатили, дать заднюю нет никакой возможности. Потом попрошусь в другой отдел.
— Ладно, тебе нужно беречь себя, будь бережнее к себе. Если люди грызутся, старайся не реагировать.
— За столько лет работы, это жизненная необходимость, но бывают особо тяжелые случаи.
Когда мы приехали в квартиру, Лена облачившись в легкий халатик, уселась ко мне на колени. Начала гладить плечи, расстёгивать рубашку. Ничего лучше не придумал, как перехватить руки женщины и серьезно посмотреть в глаза.
— Ты меня больше не хочешь? Нашел себе молодую, с ногами от ушей?
— Не в этом дело Лен и нет, не нашел. Ты слышала врача? У тебя очень ослабленный организм. У нас давно не было секса, я не смогу быть нежным. А потом что? Ты обвинишь меня в выкидыше?
Лена слетела с моих коленей.
— Я беременная, а не больная!
— Согласен, но тебе сейчас нужны все силы организма, для вынашивания плода.
— Хорошо, давай тогда ты меня поласкаешь, а я тебе отсосу. Как тебе такой вариант?
Черт, ну и что тут сказать? В принципе, это самый идеальный способ, доставить друг другу удовольствие.
Катю я бы вылизал сейчас с ног до головы. Но перед мной сейчас не Катя, а Лена. И я не хочу ей отлизывать, блять!
Ладно, нужно успокоиться и просто сделать это.
— Давай ты мне просто подрочишь, а я сделаю тебе приятное.
Удобно улёгшись я снял с женщины трусики, лаская ее пальцами, потом коснулся языком, доводя до наслаждения. Лена стонала и извивалась, усилив напор языка и добавив пальцы, она кончила. Я сразу оторвался от нее, направляясь в душ.
— Артем, а как же ты?
— Лен, я сам! — ушел в ванну, закрыв на защелку дверь.
Это сложнее, чем я мог себе представить. И как нам с ней жить и растить ребенка, когда перед глазами постоянно будем мелькать другая?
20
Катя
Отношения Тимура и Артема с каждой неделей становились крепче. Тим скучал по отцу, иногда просил с ним встретится и на буднях. Не знаю, понимал ли малыш, что это его настоящий папа, но тянулся все чаще и хотел проводить времени все больше. При общих встречах отец и сын много общались и иногда казалось, что мое присутствие было явно лишним.