Успешные генералы забытой войны

Олейников Алексей Владимирович

П.А. Плеве был признанным мастером маневра русской армии. Так, в тяжелой оперативно-стратегической ситуации, сложившейся после Горлицкого прорыва 1915 г., планировался многообещающий удар по группировке А. фон Макензена силами специально для этого сосредоточенной ударной армии во главе с опытным «маневроспособным» военачальником.

Неизвестно, как изменился бы ход боевых действий на Русском фронте в 1915 г., если бы русское командование реализовало этот проект. Ю.Н. Данилов свидетельствует: «Я полагал, что подобная армия, вверенная опытному военачальнику, уже доказавшему свои маневренные способности, могла бы своим контрударом сыграть решающую роль при подходе неприятеля к прикрывавшей Львов Городокской позиции, за которую должны были зацепиться наши отходившие войска. Мысль моя была одобрена Верховным главнокомандующим, который пожелал видеть во главе проектировавшейся группы войск генерала Плеве, как уже действовавшего — и притом удачно —

в данном районе в первый период войны. В соответствии с сим были сделаны необходимые распоряжения о перевозке на Юго-Западный фронт штаба 12-й армии, во главе которой тогда находился генерал Плеве. Однако постепенно к этой мысли охладели, главным образом ввиду того, что сбор такой ударной группы войск мог быть достигнут лишь путем известных напряжений и даже ценою отхода армий Северо-Западного фронта на более сокращенные позиции по Нареву и Висле, при осуществлении же намеченного сосредоточения пришлось встретиться с различными затруднениями, которые, впрочем, всегда вырастают, если только начать колебаться. В конечном результате, намечавшиеся войска пришлось все равно перебросить на Юго-Западный фронт, но использованы они были не в виде ударной группы, а разрозненно, по частям. Мысль об образовании ударной группы на Юго-Западном фронте была впоследствии даже осуществлена распоряжением генерала Иванова, но неполно и… в такой обстановке, при которой она не могла дать положительных результатов. Чем дальше мы вели войну, тем, под влиянием разнообразных причин, мы решительнее отказывались от маневров и склонялись в пользу непосредственного усиления угрожаемых участков, что и было одною из многочисленных… причин нашего столь глубокого отхода в 1915 году» ^{170}.

Маневр П.А. Плеве во время Галицийской битвы двумя группами корпусов 5-й армии разорвал связность австрийского построения и сорвал замыслы противника: 5-я армия помогла всем остальным армиям фронта (4-й и 9-й, 3-й и 8-й), применяя маневр глубокого охвата и двигаясь в эксцентрических направлениях. Парировать действия 5-й армии, уже записанной австро-венгерским командованием в разряд разгромленных, противнику было нечем, что и решило во многом успех сражения в пользу русских. Митаво-Шавельское сражение состоит из целого комплекса оперативных маневров — именно благодаря удачному маневрированию 5-й армии удалось относительно благополучно выйти из тяжелого положения.

П.А. Плеве — убежденный сторонник флангового маневра. Иллюстрацией этому служат действия его армии на второй фазе Галицийской битвы, в Лодзинской операции, Праснышском сражении, боях в Прибалтике. Павел Адамович учит и подчиненных действовать аналогичным образом. Например, в телеграмме командующему 4-й армией генералу Эверту от 22 ноября 1914 г. он упоминает о приказе своему командиру корпуса генералу Горбатовскому атаковать противника во фланг ^{171}.

Своеобразной «визитной карточкой» полководческого искусства П.А. Плеве было умение эффективно применять контрманевр — искусно оторвавшись от противника, произвести перегруппировку и продолжить сражение. Наиболее яркими примерами таких действий являются контрманевры в Томашевской и Митаво-Шавельской операциях.

Успешно П.А. Плеве противодействовал операциям на окружение — образцом умелого руководства войсками в таких условиях являются Томашевская, Лодзинская и Митаво-Шавельская операции. Один из лучших стратегов России М.В. Алексеев отмечал применительно к Лодзинскому сражению: «Ставка требовала от 2-й армии “держаться в районе Лодзи во что бы то ни стало”. И действительно, малейшее отступление грозило катастрофой обеим армиям. Но распоряжениями Плеве уже были приняты меры, значительно улучшившие положение 2-й армии» ^{172}. Павел Адамович пришел к совершенному заключению — в условиях малой оперативной подвижности наступающего сильная позиционная оборона является лучшим противодействием врагу в условиях операции на окружение. Из этого он и исходил на практике.

Умело оперирует генерал с резервами, определяет им место в общевойсковом бою. Так, еще не закончилась активная фаза Лодзинской битвы, как он начал формировать сильные армейские резервы во 2-й и 5-й армиях, не останавливаясь даже перед ротацией фронтовых частей ^{173}. А в Митаво-Шавельской операции генерал проводил перегруппировки в связи с изменением обстановки, и перемещаемые части своевременно перекрывали пути наступления ударных групп противника и тормозили его наступление.

Приветствовал Павел Адамович и технические новинки, являясь сторонником современной войны. Речь идет прежде всего о зенитной артиллерии и броневиках. Именно Плеве принял участие в становлении автомобильной батареи для стрельбы по воздушному флоту капитана В.В. Тарновского. В конце Второй Праснышской операции в распоряжение штаба 12-й армии (в

Ломже) передали автомобильную батарею капитана В.В. Тарновского. Эффективные действия батареи (оборона войск, позиций тяжелой артиллерии, взаимодействие с войсковыми частями) привели к посещению ее командованием 12-й армии в лице командарма П.А. Плеве и его начальника штаба Е.К. Миллера. Генералы-фронтовики подробно ознакомились со «свойствами батареи и предполагаемыми способами стрельбы» ^{174}. И именно командование 12-й армии высоко оценило первые успехи русских зенитчиков, наградив командира батареи капитана В.В. Тарновского орденом Святой Анны 2-й степени, офицеров батареи штабс-капитанов Величко и Боровского — орденами Святой Анны 3-й степени. Заслуженное поощрение на войне — вещь очень нужная, и этот факт придал дополнительную динамику развитию нового оружия. При организации воздушной обороны Двинска П.А. Плеве вновь привлек отлично себя зарекомендовавшую батарею.

Использовал командарм и бронесилы.

В Лодзинской операции «20 ноября 1-я автомобильная пулеметная рота была расставлена в засады по дорогам в прорыве между 5-й армией и левым флангом 19-го корпуса у Пабьяниц. На рассвете 21 ноября пятью бронеавтомобилями были уничтожены два полка немецкой пехоты, прорвавшиеся в охват левого фланга 19-го корпуса, а автоматическая пушка взорвала передок выезжавшей на позиции батареи» ^{175}. В феврале 1915 г. три атаки немцев в районе города Прасныш русская пехота отбила при поддержке броневиков. Они врывались в боевые порядки наступающей германской пехоты и в упор ее расстреливали, а при отступлении немцев из-под Прасныша содействовали развитию успеха, не давая врагу возможности остановиться и привести себя в порядок: «В ночь с 12 на 13 февраля 1915 г., в один день перекинувшись из Старожеб через Пултуск под Прасныш, пройдя маршем 120 верст, отряд 1-й автопулеметной роты из 4 пулеметных и одного пушечного автомобиля ворвался на укрепленную позицию немцев у с. Добржанково. Потеряв три машины со всею прислугою, расстрелянными с 30 шагов, занял два моста, отрезав путь отступления немцев» ^{176}. В результате подошедшим 2-му и 3-му сибирским стрелковым полкам сдалась бригада немцев!

Во всех случаях речь идет не о новаторстве, а, что куда важнее, об эффективном применении новых боевых средств. Аспект от действий бронетехники в Праснышской операции был настолько велик, что данный факт нашел специальное отражение в личных записях главы Российского государства: «Очень помогли успеху автомобили с пушками и пулеметами!» ^{177}

П.А. Плеве — родоначальник штурмовых частей русской армии. Приказ по 5-й армии от 4 октября 1915 г. № 231 гласил: «…приказываю сформировать… в каждой роте особые команды бомбометателей…» В них «избирать людей смелых и энергичных, вооружить каждого десятью гранатами, удобно повешенными на поясе, и топорами произвольного образца, а также снабдить каждого лопатой, по возможности большой, и ручными ножницами для резки проволоки» ^{178}.

Были определены меры обучения новых подразделений, в качестве инструкторов прикомандировывались военнослужащие-саперы. В конце года опыт был распространен на всю русскую армию, и штурмовые взводы («взводы гренадер»), появившиеся во всех пехотных и гренадерских пешках, насчитывали в своем составе офицера, 4 унтер-офицеров, 48 нижних чинов.

П.А. Плеве как командующему Северным фронтом обязана своим рождением Тыловая позиция Балтийского флота. Флот входил в оперативное подчинение Плеве, и соответствующий приказ им был отдан: «… к востоку от Готланда в районе между меридианом Соммерс и Биорке создать позицию с соответствующей базой флота и оборудованием прилежащего шхерного фронта» ^{179}. Это характеризует его как человека с широким стратегическим кругозором.

Важно и то, что Павлу Адамовичу, в основном, пришлось воевать с наиболее сильным противником — германской армией и в тяжелейших условиях местности, усиленных к тому же фортификационными сооружениями. Сложность действий П.А. Плеве на Северном фронте летом 1915 г. подтверждается в том числе и характеристикой войск фронта на этом театре военных действий, данной участником боев полковником А.А. Свечиным, воевавшим во главе 6-го финляндского стрелкового полка: «Он (фронт. — А. О.)был перегружен второочередными дивизиями и новыми формированиями. Хороших войск здесь было очень мало… несмотря на спокойные периоды, [они] находились в худшем моральном состоянии, чем армии, действовавшие против австрийцев, и даже армии, боровшиеся с германцами на центральном направлении» ^{180}. Тем не менее Павел Адамович не только остановил германцев, он стал основоположником конфигурации фронта на двинском стратегическом направлении.