Успеть до восхода солнца
Шрифт:
– Что ты такое говоришь, Тимофей?! – возмутилась Мышка Аришка. – Мальчик хочет остаться с нами!
– Нет он хочет в город, – не унимался Кот.
И тут же вся Посуда, Стулья, Стол, Холодильник, Печка и даже Лампочка дружно принялись упрекать Кота, обсуждать ребенка. Выяснять, чем его лучше кормить, где он будет спать и кто его будет нянчить…
Ребенку радовались все, кроме Тимофея. Он грустно смотрел на остальных и думал: «Ну, как можно р-р-р-радоваться этому р-р-ребенку, если из-за него тебя при всех опозор-р-рили? На глазах у всех отшвыр-р-р-рнули и сказали бр-р-рысь?!»
Тимофею стало так горько-горько, словно он остался один
Засыпая, он надеялся, что завтра проснется, и все плохое окажется просто сном. Гости, а вместе с ними и этот ужасный ребенок, уедут, и тогда Бабушка Зина снова будет гладить Тимофея по спинке и наливать теплое молочко…
Глаза Тимофея закрылись, и он вспомнил, как мама-кошка мурлыкала ему в детстве колыбельную:
Засыпай, котенок мой,Месяц светит над землей.В небе звездочки блестят,Баю-бай всем говорят.Все уснули до утра.Спит лесная детвора:Птички спят, зверята спят.И котята спать хотят!Надо глазки закрыватьИ скорее засыпать…ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, в которой герои узнают, как зовут Мальчика. Кот щекочет ребенка хвостом, а Домовой замечает волшебные слезы
По синему небу между пушистых, как вата, облаков, медленно поднималось солнце! Оно зависло над деревьями и озорными лучиками заглядывало в каждую норку, под каждый куст и всем сообщало, что время лежебок закончилось.
На деревьях чирикали птицы. В траве стрекотали кузнечики, распевая веселые песни, а большие полосатые пчелы жужжали над поляной, выполняя важную работу. Они подлетали к ярким цветам и в крошечные ведерочки собирали золотой нектар, чтобы потом отнести в улей, где из него сделают душистый мед.
Да-да! У каждой уважающей себя пчелы есть маленькое блестящее ведерочко. И если вдруг кто-то вам скажет, что у пчел никаких ведерочек нет, то не верьте. Любой, у кого отличное зрение, может разглядеть в лапках у пчел совсем крохотные ведерочки. А те, кто этого не видит, просто стесняются признаться, что у них слабое зрение, вот и говорят всякие глупости.
В доме на лужайке давно никто не спал.
Первой проснулась Бабушка Зина и отправилась на кухню, чтобы испечь самые вкусные в мире блины. Дедушка Саша обожал эти блинчики, круглые, золотистые и очень ароматные. Когда он их ел, то макал в душистое земляничное варенье!
Тимофей тоже любил блины, но терпеть не мог варенье.
Он смотрел, как Бабушка Зина снимает со сковородки блин, мажет его теплым маслицем и представлял, как ест эту вкуснятину с белой густой сметанкой.
От запахов, царящих на кухне, у Кота
Звук был похож на то, как заводится маленький трактор. Уррр! Уррр! Тимофей не хотел, чтобы все подумали, будто он не Кот, а трактор, поэтому, стараясь заглушить урчание живота, громко спросил у Самовара:
– Ну?! Что ты узнал вчер-р-р-ра вечер-р-ром?!
Самовар давно ждал этого вопроса. От удовольствия он заблестел еще сильнее, выпустил немного пара и только собрался начать рассказ, как до них донесся крик Мышки Аришки.
– Подождите, без меня не начинайте! – Мышка пищала из своей норки и было слышно, что там гремит посуда и двигается мебель, словно Мышка что-то искала.
Аришка выбежала из норки, на ходу завязывая фартук. Она так торопилась, что задела колокольчик на своей двери, и тот звякнул: «ДЗЫНЬ! ДОНГ!»
Тут же из-за Печки показался Домовой.
Тесто приоткрыло крышку кастрюли, а Холодильник перестал гудеть: так он боялся пропустить хоть слово.
И пока Бабушка Зина пекла блины, Самовар успел рассказать остальным, что узнал вчера вечером.
Оказывается, ребенок родился недавно: всего 6 месяцев назад. Кроме того, чтобы быстрее вырасти, мальчику надо очень много спать и кушать молоко. А зовут его Женя!
– Женя! Женя! – повторяли все наперебой. Чашкам и Блюдцам так понравилось имя, что они от радости зазвенели в шкафу. Кастрюли и Сковородки принялись рассуждать, что лучше и придумать нельзя было. А Домовой добавил: «Это очень правильный выбор!»
Самовар смотрел на остальных и раздувался от гордости, словно это он решил так назвать ребенка.
Когда все успокоились, Самовар поведал, что гости приехали на целое лето! В городе им не хочется оставаться в такую погоду: там душно, невкусно пахнет асфальтом и автомобилями.
Новость о том, что гости, а значит и ребенок, останутся в доме надолго, обрадовала всех, кроме Тимофея. Он с тоской думал о том, как несправедлива жизнь. И даже золотистый блин, который ему положила на блюдечко Бабушка Зина, не добавил Коту хорошего настроения.
После завтрака Тимофей пошел прогуляться. На душе было гадко и грустно. Он прилег в тенечке под деревом и с тоской смотрел на то, как глупые бабочки порхают в воздухе, хохочут и гоняются друг за другом.
– Конечно, – пробурчал Тимофей. – Им-то не говорили: «Брысь»!
Однако, даже здесь, под березой, ему не дали погрустить и пожалеть себя.
Буквально через несколько минут Дедушка Саша принес маленькую кроватку и стал ее устанавливать на том самом месте, где лежал Кот. И это было возмутительно! Словно на всей поляне не было другого свободного места!
– Тимофей, а ну, не мешай! – сказала Бабушка Зина, и в очередной раз обида захлестнула Кота. – Вот здесь и положим Женечку, – говорила она. – Тут тихо и солнышко не печет. Как хорошо под этой березой!
Береза явно соглашалась с тем, что под ней хорошо, а потому начала плавно качать ветвями и шелестеть зелеными листочками.
– Хорошо, здесь хорошо, – тихо напевали Листочки.
Недовольной Кот с грустью и обидой смотрел на эти хлопоты и думал: как бы отомстить и этому ребенку, и всем остальным, чтобы они уже наконец-то поняли, что главный в этом доме он?! И что заботиться надо, в первую очередь, о нем!