Успеть к полуночи
Шрифт:
Маганхард снова подал голос:
– А как насчет... обвинения, выдвинутого против меня во Франции?
– Оно развалится. Женщина, на показаниях которой держится обвинение, вскоре получит письмо от Мерлена, датированное несколькими месяцами раньше, в котором будет сказано, что он распорядился отправить его в случае своей смерти. А в письме ей будет ведено отказаться от обвинения.
Маганхард нахмурился:
– Вы считаете, он действительно написал такое письмо?
– Нет, конечно. Но я попрошу Жинетт написать его - я же рассказывал вам, что она отлично
Он не сводил с меня пристального взгляда, пока переваривал все это. Затем лицо его постепенно растянулось в подобие улыбки.
– С учетом всех обстоятельств, мистер Кейн, выходит, вы очень эффективно поработали.
– В голосе его зазвучали деловые нотки.
– Я хотел бы обсудить с вами вопрос... я хотел бы, чтобы вы работали на меня на постоянной основе. Я мог бы платить вам...
– Нет. Улыбка исчезла.
– Я же не сказал, сколько мог бы платить вам! Я устало покачал головой.
– Не в этом дело, мистер Маганхард. Неужели вам не ясно, что доказал Мерлен? Я разыгрывал из себя Канетона - величайшего профессионала, человека, который не мог отказаться, когда подворачивалась подобная работенка. Теперь же... теперь нам известно, что Мерлен вербовал обе стороны: нас с Харви против Алена, Бернара и всех прочих. Так что нас он выбрал как двух наиболее вероятных кандидатов на провал.
Воцарилась тишина. Затем Харви тихо заметил:
– А он ведь ошибся, а?
– Только в этот раз, приятель, только в этот раз. И, во всяком случае, постарался он на славу: выискал англичанина, прославившегося давным-давно, в годы войны, - и телохранителя-алкоголика. Чтобы охранять человека, который стоит десять миллионов фунтов. А у нас даже не хватило сообразительности это просечь.
Маганхард мрачно нахмурился. Ему претила сама мысль о том, что кто бы то ни было из работающих на него может оказаться второго сорта; Мерлена первоклассного адвоката, попросту оказавшегося нечестным человеком, - ему было переварить куда легче.
Наконец он произнес:
– По-моему, вы излишне накручиваете, мистер Кейн. Как сказал мистер Ловелл, месье Мерлен ошибся. Правда была на нашей стороне, и мы победили.
Я кивнул.
– Да-да, мы выиграли эту войну. И правда была на вашей стороне... одно время мне даже казалось, что стало быть, правда и на моей стороне. Но это не так. Мне вообще не стоило браться за эту работу. Мои методы... методы Канетона... слишком много людей погибло. Не знаю, можно ли было поступить как-то иначе... но, наверное, в этом и вся беда. Не исключено, что кто-то другой сумел бы что-нибудь придумать. Вот вы и найдите кого-нибудь другого. И возьмите к себе на работу.
Девушка с любопытством смотрела на меня.
– Мне казалось, вас не заботит, что случилось с теми людьми, оставшимися там, внизу.
– Да в общем-то не слишком. Возможно, я неправ, но, на мой взгляд, не имеет значения, кто убивает наемных убийц, а также когда и как их убивают. Я думал о Харви.
– Краем глаза я заметил, как он резко обернулся. Я продолжал смотреть на мисс Джармен -
– Харви не убийца, даже и не думайте, что вам придется лечить его от этого. Настоящие убийцы - это те, кто могут убивать и не нуждаются при этом в выпивке. Ни до,ни после.
– Мне чертовски жаль портить такую хорошую речь, - медленно произнес Харви, - но, похоже, никто не заметил, что я пока еще не умер.
Я бросил на него быстрый взгляд, затем поднялся, допил свое виски и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Я собираюсь спустить "роллс" со склона горы, а ПОТОМ сяду на поезд в Вадуце. Выезжающих из Лихтенштейна они пока что не станут проверять.
– Я посмотрел на девушку.
– Увезите его отсюда, прежде чем заявятся легавые.
– Вы, в Париж?
– спросил Харви.
– Во всяком случае, во Францию. Нужно найти врача, который умеет держать язык за зубами. Он залпом допил виски.
– Пожалуй, я тоже поеду. Работы наверняка куча накопилась.
Мисс Джармен медленно повернулась и посмотрела ему в глаза; на ее напряженном лице читалось недоверие.
– Какая еще работа? Казалось, он удивился.
– Как это "какая"? Моя работа.
Я вдруг ощутил внутри холод и пустоту - так, наверное, чувствует себя заброшенная церковь, - и уныло произнес:
– Именно это я и имел в виду.
Глава 34
Немного помолчав, я добавил:
– Он теперь лучший наемный убийца в Европе - ведь Ален и Бернар мертвы. Даже если никогда не выплывет, что их убил он, все равно он теперь номер один. Самая лучшая работа, самые высокие расценки.
Казалось, девушка не слышит меня. Она обратилась к Харви:
– Но... но ведь Мерлен выбрал вас из-за вашей... из-за ваших проблем с выпивкой. Он рассчитывал, что вас убьют!
Харви пожал плечами.
– Но я же уже сказал - он ошибся.
– У него нет никаких проблем с выпивкой, - вмешался я.
– Больше нет.
Она стремительно обернулась ко мне. Я продолжал:
– Его проблема состояла в том, что он считал, что не может сочетать стрельбу с выпивкой. Вот почему он и завязал, взявшись за эту работу. Поэтому сегодня ночью он пытался отговорить нас от этой затеи - знал, что слишком много выпил. Он даже сам сказал об этом: ему хватило мужества признаться, что он загубил все дело своим пьянством.
Голос мой звучал бесстрастно и монотонно, словно глухие удары здоровенного гонга. Но я должен был договорить.
– Затем он вступил в бой - и убил лучшего наемного убийцу Европы. Человека, котировавшегося выше его самого. Ну и в чем же здесь проблема? Он убедился, что может сочетать пистолеты и виски. Теперь он не проживет и двух месяцев.
Глаза ее сузились.
– Но это вы втянули его в тот бой. Я беспомощно покачал головой.
– Я вовсе не хотел никуда его втягивать. Потому и попытался убить Алена сам. Думал, что справлюсь, используя элемент неожиданности... проползу по траншеям и...
– Я несколько натянуто улыбнулся.
– Канетону прежде отлично удавались подобные штуки. Но, возможно, Мерлен был прав.