Успей пожить
Шрифт:
–Понятно. Но все же ты стоишь сейчас передо мной, ты не сделал того, что хотел.
–Я не смог, – честно признался я.
–Что тебя остановило?
Я задумался.
–Мне стало страшно.
–Так же страшно, как тебе сейчас?
–Нет, – ответил я. – Еще страшнее.
Мужчина подошел ко мне вплотную, нежно и осторожно взял мое лицо в руки, положив ладони на щеки и пристально посмотрел в глаза. Его ладони были приятны наощупь, а от его взгляда по моим щекам вновь потекли слезы. Не от страха, нет, но от того, что внутри меня будто прорвалась дамба; будто камень, преграждающий путь ручью был, наконец, смыт и унесен течением.
Он продолжал смотреть на
–Эрик, запомни мои слова, – ласково произнес мужчина. Он смотрел на меня с легкой улыбкой на губах. – Запомни их навсегда. Ты – красив, ты – молод, ты – бесценен, ты – уникален. Такого, как ты, в этом мире не существует. И никогда не будет существовать. Цени ту жизнь, что у тебя есть, цени ее, люби ее, люби себя. В жизни ты будешь сталкиваться с неудачами, потрясениями, болью, разочарованием, разбитым сердцем и страданием. Но в твоей жизни будет и радость, и счастье, и любовь, и успех. Ты еще не знаешь, что готовит тебе твое будущее, но я это знаю, и это потрясающе. Ты добьешься успеха, ты полюбишь и будешь любим, ты будешь счастлив. Поверь мне. Ничего не бойся, иди вперед. Ты не ошибешься, тебя охраняют. А если ошибешься, то знай, что это не просто так, эта ошибка приведет тебя к правде. Будут дни, когда тебе будет казаться, что все, что тебя сопровождает – это неправильные решения. Игнорируй это. Именно неправильные решения и ведут к истине.
Ты забудешь все то, что я сказал тебе сейчас, но через много лет в твоей памяти возникнет этот образ, и тогда ты, наконец, вспомнишь мои слова, ты будешь благодарен, потому что поймешь, что я говорил тебе правду. Та боль, что сидит в тебе сейчас, она нужна тебе. Она нужна для того, чтобы ты понял, чтобы ты вынес урок, чтобы изменился, чтобы повзрослел. То, что происходит с тобой сейчас – это подготовка к тому, о чем ты просил. Переживи это. Постарайся быть сильным. Не осуждай себя за неправильные решения, ведь они преподают тебе урок, все твои ошибки невероятно ценны.
Ты бесценен, помни это.
Я смотрел на него с открытым ртом, потому что все то, что он сказал мне, вызывало во мне интерес, и какое-то время я не мог выдавить ни слова, продолжая смотреть на этого мужчину заплаканными глазами. Наконец, он отпустил мое лицо и отошел назад, по-прежнему продолжая улыбаться. Я же сделал шаг вперед. Конечно я не мог просто так ему поверить.
–Откуда… откуда вы все это знаете?
–Я был на твоем месте. Я знаю, о чем говорю.
И последний вопрос, который волновал меня не меньше предыдущего.
–Простите, но кто вы такой? – И не дав ему ответить, я продолжил. – Мне кажется, я вас знаю. Ощущение, будто где-то видел, мне знакомы ваш голос, ваша внешность… Мы могли где-то видеться?
Человек усмехнулся.
–Конечно, мы виделись.
–Но где? Я не могу вспомнить…
–Чтобы понять, ты должен кое-что сделать прямо сейчас.
–Что? Что мне нужно сделать?
И он произнес свою просьбу. Слова, что навсегда изменили мою жизнь. Слова, которые произвели внутри взрыв, освобождая свет, что был во мне, что ждал освобождения. Слова, что заставили меня пошатнуться и отступить назад. Слова, что встряхнули меня, взяли за плечи, перевернули, хорошенько растрясли и поставили на место, производя атомный взрыв, спектр эмоций, непонятных ощущений, который разливались по мне, как алкоголь разливается по крови; как сильнейшей
–Прямо сейчас зайди в дом и посмотри в зеркало. Смотри внимательно, рассмотри каждый сантиметр своего лица, пристально посмотри в глаза. Ты увидишь меня там. Увидишь меня, как себя, через много лет. Именно поэтому я знаю тебя лучше всего. Именно поэтому я знаю, что говорю. Потому что Я – это Ты. И мы имеем значение.
Послезавтра был вторник.
– Ты ничтожество!
Я перевернулась на другой бок.
–Ты тупая, ты никто!
–Какая же ты жалкая!
Нет, это бесполезно. Я перевернулась на спину и уставилась в потолок. Со мной такое случается часто, когда я просыпаюсь от криков в своей голове, криков прошлого, криков собственного подсознания, криков чужих людей внутри, которые кричат каждый раз одно и то же. На часах было несколько часов после полуночи. Я встала и прошла в кухню, чтобы выпить воды.
В квартире было тихо. Лишь тиканье настенных часов, да сопение моего пса нарушал тишину этой ночи. Я не стала включать свет, мне хотелось побыть в темноте. Темнота внешняя перекликалась с темнотой внутренней. Мне нравится находиться в темноте, нравится, когда на улице темнеет. Как сейчас, когда я стояла на кухне с бокалом воды в руке, чувствуя спокойствие, растворяясь в нем, ощущая, как все находится на своих местах. Как в первый раз за сутки я перестаю чувствовать себя тем самым ничтожеством, о котором так яростно кричат голоса внутри меня.
–Что? Танцы? Елена, дорогая, твоя комплекция не позволит тебе нормально танцевать, к тому же, ты совсем не пластична, – говорила мама, подливая вина себе в бокал. Она смотрела на меня своим тяжелым холодным взглядом, отрывая его лишь на то, чтобы взглянуть на свой бокал с алкоголем. Только позже я поняла, что ее глаза были полны какого-то вечного раздражения, будто я была в чем-то виновата. Сама не зная в чем, я винила себя, я тоже чувствовала себя виноватой, ведь мама мною не довольна. Она никогда мною не была довольна.
–Гитара? Елена, дочка, посмотри на свои пальцы, они же у тебя полные, как сардельки, для занятия музыкой нужны пальцы утонченные, как у твоей матери, смотри…, – говорил мне папа, тоже подливая себе в бокал и беря мою мать за руку. Они оба пытались выглядеть утонченными, благородными, но на деле лишь были высокомерны, в частности со мной, с их дочерью.
В детстве я была полновата. И сейчас не стройняшка, но обычно родители списывают телосложение своих детей на возраст. Ведь дети не должны сидеть на диете. Не должны же? А я сидела. Мои родители не давали мне ужин и чаще всего прятали меня в комнате, когда к ним приходили гости. Ссылались на то, что я делала уроки, хотя я просто лежала и плакала, а уроки давно были сделаны. Они стыдились меня.
–Какая же она тупая, – девочки в моем классе не пытались даже понизить голос, напротив, они хотели, чтобы я услышала их.
–Перестаньте сейчас же, чтобы больше я этих слов не слышала! – говорила моя учительница.
–Скажите, я и правда тупая? – вопрошала я, когда понимала, что остаюсь после уроков лишь одна я.
Раздраженно бросив на стол очки, моя учительница поднимала на меня глаза и, натянув улыбку, говорила:
–Конечно нет, Елена. Просто у всех разные способности.
А я тогда не понимала, как человек может улыбаться и при этом испытывать к тебе неприязнь. Я не могла это объяснить, но могла почувствовать.