Успокой моё сердце
Шрифт:
Не самые приятные воспоминания.
И не самые своевременные…
– Надеюсь, ты и дальше будешь проявлять такую самоотверженность, когда дело будет касаться Джерома.
– Конечно.
Это слово меняется вместе со мной. Теперь это не автоматический ответ на все случаи жизни, а нормальное, среднестатистическое высказывание свободного человека. Я соглашаюсь по своей воле, а не следую приказу.
– Прекрасно, - Эдвард поворачивается к двери, намереваясь уйти.
Останавливаю его, понимая,
– Мистер Каллен, я могу задать вопрос?
Позволение все ещё необходимо. И это меня не удивляет.
Мужчина останавливается, прожигая меня своим фирменным взглядом. Затем все же отвечает:
– Только сегодня.
Благодарно улыбаюсь, формулируя интересующее максимально точно.
– Это по поводу мальчика, - прикусываю губу, раздумывая, верно ли поступаю.
«Времени нет думать».
Правда.
Мужчина напрягается, но свои слова обратно не забирает. Сегодня явно удачный день.
– С Джеромом ведь все в порядке? В физическом плане? Не сегодня – в целом?..
Каллен хмурится, все морщинки на его лице собираются вместе, добавляя мужчине ещё пять-шесть лет к основному возрасту. Мне кажется, ему под сорок. Ну, или чуть меньше, чуть больше – плюс-минус год.
– Почему ты это спрашиваешь? – вопросом на вопрос отзывается Эдвард. Его глаза блуждают по мне, ожидая хоть какого-то пояснения.
– Мальчик не говорит со мной. Совсем. Может быть, он не нарочно? Или я ошибаюсь?
Пожалуйста, ну пожалуйста, пусть я ошибаюсь! Если малыш действительно не может общаться, или того хуже, страдает какими-то психическими расстройствами, мое задание в сто раз усложняется. А это никому не играет на руку. В том числе Джерому, которому я, в таком случае, могу скорее навредить, чем помочь.
Эдвард резко выдыхает после моего вопроса. Как будто его здорово ударили, отчего весь воздух куда-то испарился.
Правда, в себя мой похититель приходит, как всегда, мгновенно. Его самоконтролю можно позавидовать. По крайней мере, сейчас.
– Я отвечу только потому, что ты остаешься здесь на ближайшие лет пять, - четко проговаривая каждое слово, сообщает мужчина, – и не дай бог, ты, Изабелла испортишь мнение о себе после услышанного.
Такой предварительной речи я не ожидала. Пять лет? Это минимальный срок? Не успеваю ничего возразить. Эдвард дает ответ:
– Джером не говорит. «Вообще», как ты выразилась. И даже не смей спрашивать, почему это происходит. Я не знаю, сколько ещё это продлится, но на развитие это никакого влияния не оказывает.
Угроза явно слышится в последнем предложении. Настолько серьезная, что мурашки возвращаются.
– Я поняла, мистер Каллен, - поспешно киваю, стараясь не навлечь на себя лишнюю опасность, -
– Полностью и абсолютно, - профиль Эдварда напоминает черты королей, чьи лица выбиты на монетах. Острые, внушающие опасность, властные, жесткие, своевольные – продолжать можно бесконечно.
– Теперь мой вопрос. Я тоже жду честного ответа, - Каллен ошарашивает меня, заставляя перестать думать о мальчике.
– Хорошо… - позволяю себе немного нахмуриться, но дозволенный предел не перехожу.
– Мне нужен телефон Кашалота. Тот, по которому он ответит.
Джеймса?..
– Зачем? – не удерживаюсь. Спрашиваю.
Каллен пожимает плечами. Опасность исходит от него целыми ваттами.
– Твой супруг уже трижды пытался выведать, где находится этот дом, Белла. Ему надо бы объяснить, что в мой особняк вход разрешен только по пригласительным билетам…
_______________________
С нетерпением жду ваших комментариев :)
========== Глава 20 - Mi aiuti ==========
«Если о чем-нибудь думать изо всех сил, то кажется, что так оно и есть на самом деле…» - не помню, кто это сказал, но точно знаю, что сказанное правда. Причем даже тогда, когда думаете вы против воли.
Мои мысли, как и тело, подчинены лишь одному человеку. Джеймсу. Вокруг него вертится все мое окружение. И если раньше из-за многочисленных и бесконечных событий это замечалось не так явно, то сегодня, в окружении немых стен и ночной темноты, все упрятанное глубоко в сознании выползает наружу.
Вместо традиционного запаха только что выстиранного белья, мои подушки пахнут мужем. Будто бы только что он поднялся с них, проспав здесь большую часть ночи.
Ровный цвет стен кажется фальшивым. Ещё немного - и декорация обвалится, представив на обозрение лиловые обои квартиры Кашалота.
Даже пол. Обыкновенный деревянный пол, отполированный и холодный, каким-то несуразным образом заставляет вспоминать мужа. Все, что с ним связано…
Холодок пробирается по спине, когда в голове вспыхивает картинка далекого пятилетнего прошлого.
Джеймс привел меня к себе. По сравнению с холодной и голодной январской улицей его обитель казалась чем-то запредельным, почти божественным. А уж тепло, вернее духота, царившая здесь, заставляли испытывать к своему спасителю невероятную благодарность.
Он велел мне идти в спальню. Указал направление.
Уставшие конечности отозвались тупой болью при виде аккуратно застеленной кровати, занимающей половину тесной комнаты. Только комод с золотыми ключиками вместо ручек ящиков смог поместиться в оставшееся пространство.