Устаревшая модель жены
Шрифт:
— Хорошо, — улыбнулся Игорь. — Может, лучше сиделку в больницу? Ты маленькая, хрупкая, тебе тяжело будет.
— Ничего особо тяжёлого делать я не буду, потому что тебе скоро разрешат вставать. Так что не переломлюсь. Кому я доверю тебя, сам подумай?
Двери приоткрылись, и чужой строгий голос приказал Гале покинуть палату. Помахав Игорю и пообещав вернуться, Галя быстро вышла, а на душе у Игоря опять стало тоскливо и тревожно.
На следующий день Игоря перевели в отдельную палату. Галя уже ждала его там. Ещё через день разрешили посещения,
Домой Игоря и Галю отпустили через три недели. Дома их ждал сюрприз: Соня и Слава съездили в конце июня в Москву весьма результативно, и к концу марта пообещали перевести Игоря и Галю в новый статус — дедушки и бабушки.
Теперь, когда дочь носила ребёнка, Галя и Игорь ещё тщательнее скрывали то, что собираются разводиться, — нервировать Соню было нельзя.
Конечно, теперь Игорь совсем не хотел развода, но он понимал: если Галя вернётся к этой теме, он не имеет права чинить препятствия. Он дал слово. Да, Галя сама вернула его домой, ухаживает за ним, поддерживает и помогает, но самообманом заниматься глупо: она делает всё это, потому что её совесть и моральные принципы не позволяют оставить Игоря один на один с бедой. Она просто не может по-другому, иначе это была бы не его Галя.
Конечно, Игорь напряжённо думал о том, что можно сделать, как изменить ситуацию, но в голову пока ничего умного не пришло. Оказалось, что разрушить всё гораздо проще, чем хотя бы мало-мальски, частично, восстановить.
В конце концов, он решил для себя, что попытается переубедить Галю, когда она вспомнит о разводе. Будет просить и умолять.
Хорошо, что это будет ещё не очень скоро, потому что, зная Галю, Игорь понимал: она дождётся его полного восстановления после операции.
В конце августа Слава увёз Степана обратно в Москву, а Соня пока жила у родителей. С сентября у неё тоже начиналась учёба. Четвёртый курс, преддипломная практика и диплом, а в конце марта ещё и роды.
Понимая, что Игорь начнёт жить полноценной жизнью и станет полностью самостоятельным приблизительно к новому году, а с конца марта постоянная помощь нужна будет Соне, Галя приняла решение уволиться. Однако руководство института, весьма опечаленное этим фактом, дало обещание принять Галю обратно, как только она будет готова вернуться к работе.
Игорь же начал работать уже осенью; конечно, сначала в щадящем режиме. Галя отвозила его в офис по утрам, а около четырнадцати часов пополудни встречала.
После зимней сессии опять приехал Стёпа, и до февраля тема развода была закрыта. Однако Галя твёрдо решила, что, как только сын уедет по окончании каникул, она сразу поговорит с Игорем. Пришло время разрешить эту ситуацию. Игорь почти полностью восстановился.
* * * * * * * *
Как раз в начале февраля
Остановив машину возле офиса, Галя вышла из неё, чтобы очистить от снега, который успел прилично засыпать машину по пути. Она ходила вокруг машины, когда услышала за спиной незнакомый мелодичный голос:
— Здравствуйте! Вы ведь Галина?
— Допустим. Здравствуйте!
Обернувшись, Галя увидела стоявшую рядом высокую белокурую девушку в короткой белой шубке и в сапогах выше колен.
— Мы не знакомы, но у меня к вам очень серьёзный разговор.
— У меня есть пять минут, — пожала плечами Галя.
Она уже поняла, кто перед ней. Неужели прогноз, который она полушутя сделала ещё летом, всё же сбылся? "Любовь" вернулась?
— Спасибо, — вежливо заговорила девушка. — Мы прямо здесь поговорим?
— Конечно, — Галя пожала плечами, продолжая деловито и тщательно убирать снег с лобового стекла и с дворников. — Вот прямо здесь и поговорим.
— Хорошо. Меня зовут Алина, я знакомая Игоря.
Галя молча усмехнулась, продолжая заниматься своим делом.
— То есть, нас с Игорем в течение некоторого времени связывали очень близкие отношения. Игорь даже делал мне предложение, но я… Я…
— Что "я"? — Галя с любопытством посмотрела на Алину.
— Я взяла время на раздумья, а Игорь неправильно меня понял и сделал поспешные выводы. Он принял мои раздумья за отказ.
— Бывает, — кивнула Галя, продолжая пристально вглядываться в лицо Алины. — Неумение слушать и слышать друг друга — это просто беда нашего времени.
— Вот именно, — подхватила Алина. — Но ведь я знаю, что вы обещали дать Игорю развод.
— Вполне возможно. То есть, вы, как следует поразмыслив, всё-таки решили принять предложение Игоря? Я правильно понимаю?
— Совершенно верно! Да, — согласно кивнула Алина.
— Поздравляю. А чем я могу помочь? Вы должны говорить об этом с соискателем, а не со мной.
— Дело в том, что Игорь избегает меня, не идёт на контакт. Заупрямился. И у меня есть подозрение, что из-за вас.
— Из-за меня? — Галя была искреннее удивлена.
— Конечно. Я уверена, что вы поставили какое-то условие Игорю. Возможно, имущественное. Ведь дети-то у вас уже взрослые. Детьми вы удерживать его не сможете. Значит, скорее всего, замешан финансовый интерес. И это вы не позволяете ему встречаться со мной, отвечать на мои телефонные звонки и сообщения.
— Я? Не разрешаю такому большому самостоятельному дяденьке с вами разговаривать и встречаться? Интересно было бы взглянуть на эту картину со стороны. А теперь я должна разрешить ему? Посодействовать, как говорится?
Галя рассмеялась. Начала тихо, но потом смеялась всё громче и заразительнее. Алина удивлённо хлопала длинными ресницами.
… Игорь собирался домой, а Костя ходил по кабинету с чашкой кофе.
— Хм, интересно, — сказал он вдруг, остановившись у окна. — С кем это Галя разговаривает?