Устные аргументы

Николь Лони

После того, как я соглашаюсь, он начинает сводить меня с ума. Каждое прикосновение, каждое облизывание приближают меня к оргазму. Когда Рид скользит большим пальцем по моему клитору и начинает быстро водить кругами вокруг твердого бутона, одновременно вдавливая два пальца глубоко в мою сердцевину, я вижу звезды и фейерверк. Почти уверена, что теряю сознание на несколько секунд, когда мое тело взрывается.

Я беспомощно лежу на кровати, пока он встаёт и срывает с себя одежду. О, Боже. Я перестаю испытывать блаженство и становлюсь готовой ко второму

раунду, как только мой взгляд скользит по его рельефной мускулистой груди, а затем опускается ниже талии. Огромный член Рида подпрыгивает у него на животе, когда он стягивает боксеры с ног. Ух ты.

— Обожаю, когда твои глаза пожирают меня, — стонет он, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть голод, горящий в его глазах. Рид обхватывает рукой свою твердую плоть и поглаживает.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — я облизываю губы, глядя, как его рука скользит вверх и вниз.

— Попробуй на вкус, Судьба, — Рид подходит к кровати, и я протягиваю руку, чтобы накрыть её своей. Он произносит моё имя, когда я обхватываю губами кончик и посасываю.

Рид скользит рукой вниз по моей груди и перекатывает один из моих сосков между большим и указательным пальцами. Я теряюсь во вкусе и ощущении его шелковистого члена, скользящего между моими губами, пока он делает то же самое с другой моей грудью.

— Я больше не могу. Твои губы — это рай, — Рид отступает от кровати. — И я не кончу тебе в глотку, пока не надеру твою маленькую попку.

— Я не против.

До сих пор я никогда не задумывалась о детях, но когда дело доходит до Рида, я полностью за.

— Хорошо, — он возвращается и тянет меня на край кровати. Его член оставляет влажный след на моей коже, когда он погружает два пальца глубоко в моё отверстие.

Мои глаза закрываются, когда он прижимает свой член к моему входу, а затем распахиваются, когда он двигает бёдрами и наполняет меня одним толчком.

Боль ненадолго затмевает удовольствие, но я заставляю свои внутренние мышцы расслабиться, когда он двигает бедрами.

— Прости, что пришлось причинить тебе боль, — бормочет он мне в губы.

Его рот накрывают мой, и я впиваюсь ногтями ему в спину. Рид медленно наращивает темп, а я готовлюсь к бешеной поездке. Когда он сильно толкается, его член прижимается к чему-то глубоко внутри меня, что посылает маленькие электрические разряды по всему моему телу. Это вызывает привыкание, и я быстро учусь поворачивать бедра так, чтобы он каждый раз попадал в эту точку.

Я теряю представление обо всем, что происходит вокруг нас, пока Рид дважды доводит меня до оргазма.

— Кончи для меня еще раз, — рычит он мне в шею и прижимает палец к моему клитору. Моё тело слушается его команды, и я теряю контроль и сильно кончаю. Сильнее, чем когда-либо думала, что это возможно.

Его твердый член несколько раз глубоко проникает в мою киску, когда он произносит моё имя.

Теплая влага наполняет моё лоно и выходит наружу, когда он разворачивается и притягивает меня к себе.

— Я завладел тобой, —

говорит он мне, и я слишком устала, чтобы спорить. В любом случае, я бы этого не сделала.

Я уже принадлежу этому мужчине, сердцем и душой.

Глава 7

Рид

— Если продолжишь так целовать меня, Рен, я снова трахну тебя, прежде чем дам тебе уснуть, — я подмял её под себя, пытаясь удержать маленькую шалунью. С таким порочным ртом и блуждающими руками эта женщина опасна. У моего члена не было передышки с тех пор, как она приехала сюда. Я не могу держать его подальше от неё.

— Таков план, Лоулесс, — выдыхает она, поднимая свое лицо к моему. — Больше любви, меньше разговоров.

— Нет, — рычу я, наклоняя голову, чтобы беззвучно поцеловать её. — Остаток вечера ты проведешь на скамейке штрафников.

— Ты мой самый нелюбимый хоккеист.

— Лгунья. Я единственный хоккеист, чье имя ты можешь назвать.

— Уэйн Гретцки.

— Он ушел на пенсию восемьсот лет назад, Рен.

— О, эм… — она прищуривается, пытаясь вспомнить другого хоккеиста. — Разве нет такого по фамилии Тойс?

— Господи Иисусе, — бормочу я, прижимаясь лбом к её лбу, и всё моё тело сотрясается от смеха. — Ты имеешь в виду Джонатана Тойвса?

— Именно это я и сказала, суперзвезда.

— Ты такая самоуверенная, — я прикусываю ее за ушко.

— Я бы предпочла быть наполненной тобой.

Я стону, скатываясь с неё, прежде чем дать Рен именно то, о чем она просит, и трахнуть ее снова. Ей нужен перерыв, даже если она упорно это отрицает. Я не хочу, чтобы она думала, будто секс — это всё, что мне здесь нужно. Это не так. Я хочу каждую её частичку.

— Ты всегда хотела стать юристом, Судьба? — спрашиваю я, снова заключая ее в объятия. Я провожу рукой по лицу Рен, заправляя пряди волос ей за уши, чтобы лучше видеть ее. Господи, я мог бы лицезреть эту дерзкую женщину весь день.

— От секса к моей работе, да? — спрашивает она, надувшись, хотя в её глазах пляшут веселые искорки. — Мне не кажется, что это хорошая профессия, Лоулесс.

— Я хочу узнать тебя, Рен, — бормочу я, проводя ладонью по её руке. — Узнать все, что только можно, а не только то, как невероятно ты звучишь, выкрикивая моё имя.

— Ты говоришь самые милые и самые непристойные вещи, — шепчет она.

— Всё это правда.

Милая улыбка озаряет ее изнутри.

— Я не хотела быть юристом. Хотела быть судьей. Мой отец только что ушел на пенсию, и его место занял мой брат, — говорит Рен через минуту. — Я всегда была папиной дочкой. Наверное, хотела пойти по его стопам, но потом я влюбилась в реальную работу с делами. Теперь моя мечта — стать окружным прокурором.

— Блядь. Это чертовски мило.

— Я не милая, — говорит она, хмуро глядя на меня.