Устраивайтесь поудобнее!
Шрифт:
Если я всё-таки заставила свою внутреннюю ослицу двигать телом, в смысле, начать работать над очередной гениальной воплощалкой желаний начальства, я долго раскачиваюсь, занимаюсь ерундой. А когда «часы пробили двенадцать», как у Золушки, в полном беспамятстве способна в считанные часы свернуть горы. Мне это легко, почти так же, как достать языком до кончика носа. Не знаю, зачем мне этот идиотский
Самое ужасное то, как нелепо я профукала повышение, работая по специальности.
Лет пятнадцать я пахала, как проклятая, в маленькой фирме, зарабатывая опыт и авторитет. И в один нелепый день, когда фирма сливалась с другой, и мне светило «повышение» до главбуха приличной организации, я умудрилась наорать на «любимую секретаршу» босса. Та, возьми, да и расскажи ему на ушко, что я в тайне веду ещё одну «чёрную кассу». Этот боров, вместо нормального объяснения, просто выставил меня за дверь. Через неделю, не найдя спеца для квартального отчёта, понимая, что только я знаю все его грешки и грешата и могу подчистить всё без сучка и задоринки, чтобы избавить его от штрафов и исков, он возвернул меня на прежнее место.
Благополучно сдав отчёт и получив премиальные, я уже планировала своё повышение и все вытекающие из него блага. Но мне же не сидится на месте, и язык-то у меня без костей. Ох…
В общем, сидели мы с той же секретаршей, калякали, перемывали косточки будущему начальству. А будущее начальство в лице генерального партнёра нашего босса скромно сидело в приёмной и попивало наш утренний кофе. Кто же мог подумать, что этот серенький человек в потрёпанном пиджаке и есть «тот самый». Меня с очередным скандалом вышвырнули за дверь.
Вот так и сижу я теперь в другой фирме, занимаюсь, сама не знаю, чем, и, главное, для чего. Но мне же так везёт на нелепые обстоятельства.
С деньгами и дурак может
Совпадения с реальностью неслучайны. Но положение обязывает сказать иное.
Нет,
Совещание заведующих филиалов городской библиотечной системы продолжалось третий час. Оно и обычное-то, рутинное, всегда доставляло такое «удовольствие», что дожить до конца казалось нереальным. Директриса, постаревшая, но не замшелая, а вполне себе продвинутая руководительница, проходилась по головам подчинённых такой бранью, каковую не чаяли услышать, наверное, даже в колонии строгого режима. Но это было полбеды. Это можно было вынести. Как-то. За годы работы привыкли.
Директрису всё равно ценили. Она хотя бы разбирается в сути библиотечной работы и заботится о филиалах, открывает новые библиотеки, вносит свежие идеи в работу старых, выбивает средства на ремонт и обновление мебели и фондов. Но то, с чем сотрудникам пришлось столкнуться лицом к лицу на этом «новогоднем» совещании, не поддаётся никакому анализу. Хочется заткнуть уши, закрыть лицо руками и убежать прочь. Но все заведующие сидят, как притихшие перед гипнотизирующим взглядом Каа. Как бандерлоги.
Нет, я конечно, всё понимаю, новая метла и всё такое. Но это уже слишком…
Писклявый препротивнейший голос новой главы городского департамента культуры с пущей силой вгрызался в мозг.
– Вы только вдумайтесь! На открытии нового филиала заведующая предстала перед гостями с обнажёнными руками, с декольте и в чёрных колготках! Вы понимаете, куда мы катимся? – орало покрасневшее лоснящееся перешлифованное процедурами и косметикой лицо сорокалетней дурынды, обтянувшей толстые бесформенные ножищи брюками явно на размер меньше.
Подумаешь, чёрные колготки. Тоже мне удивила. Мы, случаем, не попали на собрание профсоюза культработников под управлением Огурцова, чуть было окончательно не испоганившего знаменитую «Карнавальную ночь»?
Вот это заплывшее чудо-юдо, обтянутое дорогой материей, того и гляди лопнет, и все эти телеса полезут, как фарш из мясорубки, наружу. И вот это «оно» нам вещает о декольте и чулках?
Конец ознакомительного фрагмента.