Уступи соблазну
Шрифт:
Он улыбнулся и принялся отвлекать ее — в этом он был чрезвычайно искусен.
С ее вопросами и его ответами, касающимися клуба «Бастион» и истинного характера его прошлой службы Короне, они провели ужин, поглощенные достаточно серьезным разговором. Когда они вышли в коридор и направились обратно в бальный зал, Джарвис не мог вспомнить другого ужина, который доставил бы ему большее удовольствие.
Почему из всех женщин только с ней одной ему было так легко разговаривать, Джарвис не знал, но ее сообразительность и широкий кругозор
— Вы уверены, что этот ваш шеф Далзил прав и в правительстве еще остается один последний предатель? — спросила Мэдлин.
— Да. — Взяв ее под руку, Джарвис свернул в сторону от бального зала. — Цели бы вы были знакомы с Далзилом, то не сомневались бы. Он, разумеется, не из тех, кто способен на выдумки, но и у всех нас остальных есть доказательства, что этот последний предатель существует. Джек Уорнфлит подобрался ближе всех — он почти поймал приспешника этого человека, — но предатель убил своего подручного, не желая, чтобы тот оказался в руках у Далзила.
Идя рядом с Джарвисом и размышляя над возмездием Далзила, Мэдлин смотрела перед собой, но на самом деле ничего не видела. Джарвис догадался об этом, потому что она не выразила протеста, когда они дошли до оранжереи и он раздвинул ведущие туда двери, а молча, слегка нахмурившись, прошла в них.
— Этот предатель — что о нем известно?
— Существует предположение, что у него есть какие-то связи с военным министерством. Кроме этого, имеется описание его внешности: это высокий, хорошо сложенный, темноволосый джентльмен из высшего общества.
— Из высшего общества?
Мэдлин обратила лицо к Джарвису, когда, закрыв дверь, он повернулся к ней.
— Он убил своего пособника в Воксхолле на торжественном представлении, происходившем в присутствии монарха. Единственными, кто мог получить билеты, были члены высшего общества, и молодая леди, которая видела его, совершенно уверена в его общественном положении. — Джарвис замолчал, глядя в глаза Мэдлин. — Как считает Далзил, последний предатель — это один из нас.
— Неудивительно, что Далзил так твердо настроен разыскать его.
Ее суровый вид навеял Джарвису образ настоящей карающей валькирии.
— Конечно. Недовольно о Далзиле.
Его бывший командир сослужил свою службу, и теперь они находились одни в крытой садовой оранжерее, далеко от бального зала.
Джарвис потянулся к Мэдлин, и она с недоумением оглянулась вокруг себя.
— Вы нарочно отвлекли меня.
Мэдлин уперлась руками ему в грудь и отодвинулась, чтобы взглянуть ему в глаза.
— Да, признаю это.
Ее обвинение вызвало у Джарвиса улыбку. Крепко держа девушку одной рукой, он поднял другую и подушечкой большого пальца погладил нижнюю губу Мэдлин. Мэдлин затрепетала, и взгляд его глаз, казавшихся темными
— И теперь я собираюсь, — рука Джарвиса переместилась, длинные пальцы, обхватив подбородок Мэдлин, подняли его к себе, а губы опустились к ее губам, — еще больше отвлечь вас.
Глава 6
Мэдлин намеревалась держаться твердо и отказаться играть в его игру, но у ее главного порока были другие планы.
Это была та потребность познания, которая заставила ее, поощряя Джарвиса, пылко прижаться к нему, оставаясь совершенно глухой к протестам собственного разума.
Ни здравый рассудок, ни осторожность не могли ничего поделать, губы Мэдлин раскрылись, поцелуй стал жгучим, и время остановилось.
Настоящий жар, и настоящий голод, и острое желание переполняли ее душу и подействовали на нее так, как ничто другое прежде, и это поднялось в ней, разрослось и подвигло к действиям.
Подтолкнуло запустить пальцы в волосы Джарвиса и вцепиться в них, когда его рука, сместившаяся вниз от ее подбородка, легонько погладила ей грудь, а потом сжала ее, и один искусный палец сквозь туго натянувшийся атлас обвел кружком набухший сосок.
Вздохнув, Мэдлин ждала — разрываемая противоречивыми побуждениями, она балансировала на краю обрыва, мучительно стремясь узнать больше.
Губы Джарвиса оставили ее губы, и Мэдлин из-под полуопущенных ресниц следила за его взглядом, который сместился туда, где его рука накрывала ее упругую грудь.
Слегка сжав пальцы, Джарвис взглянул на Мэдлин и через мгновение приблизился и снова коснулся губами ее губ, а потом отстранился.
— Вы любопытны.
Джарвис произнес это таким тоном, словно сделал открытие.
— Откуда вы знаете? — зажмурившись, выдохнула Мэдлин.
— Чувствую на вкус… Вы хотите узнать это? — Его пальцы передвинулись, и Мэдлин напряглась и вздрогнула. — Я должен сделать признание. — Голос Джарвиса стал низким и хриплым. — Я тоже хочу узнать. Хочу посмотреть, к чему это… — движение его пальца вызвало у нее в ответ дрожь, — ведет. Вчера в замке, когда вы настояли на том, чтобы уйти, когда повернулись и подали мне руку, я едва не схватил вас, не забросил на плечо и не отнес к себе в спальню.
— О-о?
Что-то совершенно порочное всколыхнулось в ней, и она пожалела, что он этого не сделал.
— Да.
Выдержав паузу, Джарвис некоторое время поглаживал Мэдлин пальцами, а после паузы снова заговорил:
— Просто… чтобы вы знали. Вы не единственная, кто возбужден, не единственная, кто втянут в это.
Пойман, околдован — но чем, Джарвис не понимал.
Он снова привлек Мэдлин в объятия, снова вернулся к поцелую, через мгновение погрузив их обоих в головокружительные ощущения и кипящую потребность — насколько мог себе позволить. Там, где они оба находились, дальше этого нельзя было заходить.