Утерянные победы

фон Манштейн Эрих

7 июня была введена в бой на правом фланге корпуса 6 пд, которая еще за день до этого выдвинулась на южный берег Соммы. Бравые вестфальцы, которые всегда были хорошими солдатами, показали замечательное стремление к продвижению вперед. Когда я утром прибыл в эту дивизию, я узнал, что сильно пересеченный участок Пуа, который мог быть хорошим прикрытием для противника, был преодолен, городок Пуа уже был взят, а полк стремительно наступал на деревню, расположенную по ту сторону этого участка. Правда, Пуа и дороги, ведущие в этот городок, находились под довольно неприятным воздействием огня дальнобойной артиллерии противника. Несколько развеселил нас один водитель машины с боеприпасами, который во время обстрела дороги искал укрытия под своей машиной, нагруженной снарядами.

Вечером я вновь был в одном полку 46 дивизии, который располагался еще

перед рубежом реки Пуа. Но и здесь удалось к вечеру оставить этот рубеж позади, после того как было обеспечено необходимое взаимодействие с тяжелым оружием и артиллерией, взаимодействие, которое здесь сначала было плохо организовано.

27 дивизия, которой пришлось вести самые тяжелые бои, была отведена во второй эшелон, так как преследование развивалось в хорошем темпе. Ее должна была сменить на левом фланге корпуса только что приданная ему 1 кавалерийская дивизия.

8 июня продолжалось преследование, причем темп снова задавали вестфальцы. 46 дивизия донесла о 100 вражеских танках, против которых вылетели штурмовики. Однако захватить эти танки, используя налет штурмовиков, не удалось.

Они скрылись, хотя при более решительных действиях их можно было захватить.

Ход боев 7 и 8 июня дал возможность командованию корпуса судить о том, что разбитый противник не в состоянии оказывать сопротивление, кроме как на непродолжительное время и на отдельных участках. Можно было предполагать, что противник стремится спасти оставшиеся силы, отведя их за Сену. За нижним течением этой реки он будет, вероятно, пытаться снова организовать сопротивление, используя еще оставшиеся резервы. Корпус должен был, следовательно, сделать все, чтобы быстрыми действиями форсировать Сену, прежде чем враг найдет время и возможность организовать оборону реки. Хотя корпус к вечеру 8 июня был еще в 70 км от Сены, командование корпуса отдало приказ дивизиям первого эшелона не только достичь 9 июня Сены своими моторизованными передовыми отрядами, но и форсировать ее. Основная часть пехоты и артиллерии на конной тяге должна была быстрым маршем следовать за моторизованными передовыми отрядами, с тем чтобы на следующий день также достичь Сены. 6 дивизия должна была форсировать Сену у Анделя, 46 дивизия – у Вернона.

От войск требовалась чрезвычайная выдержка: четыре дня подряд вести бои и преследование. На войне бывают моменты, когда высший командир должен ставить самые жесткие требования войскам, если он не хочет упустить благоприятного случая, в результате чего войскам пришлось бы дорого заплатить за то, что было упущено.

В данном случае в пользу быстрых действий говорили также оперативные соображения. Французы, видно, были еще полны решимости защищать Париж. Большие силы противника занимали позиции вокруг Парижа, проходившие севернее города от Уазы до Марны. Если бы удалось быстро форсировать Сену ниже Парижа, судьба этих позиций была бы предрешена, так как войскам, занимавшим эти позиции, ничего не оставалось, как только быстро эвакуироваться из Парижа, если они не хотели подвергнуть себя опасности быть отрезанными. Обстановка, следовательно, диктовала командованию корпуса предъявить войскам высокие требования. Она требовала от командиров всех степеней смелой инициативы и быстрого принятия решений. Необходимо было использовать такую благоприятную ситуацию.

9 июня с раннего утра до позднего вечера я все время разъезжал, чтобы обеспечить выполнение поставленной задачи обеими дивизиями первого эшелона. С радостью я мог установить, что наши пехотинцы, несмотря на предшествовавшее напряжение, бодро прилагали все силы, чтобы достичь цели – Сены.

Несмотря на это, не все, конечно, шло гладко. В 6 дивизии, правда, все шло хорошо. Рано утром я встретился с обоими командирами дивизий, а затем посетил 46 дивизию. Когда я затем в полдень прибыл на место переправы 6 дивизии у Анделя, я установил, что передовые отряды уже достигли Сены. Находившийся там штаб дивизии принял меры для предполагаемого вечером форсирования реки. К сожалению, мост был взорван противником еще до того, как передовой отряд достиг места переправы. Живописно расположенный на высокой скале городок Андель пылал от налета штурмовиков, чего мы в данной обстановке никак не могли желать в качестве извещения о нашем прибытии.

В 46 дивизии создались, однако, некоторые трудности. Прежде всего дивизия начала наступление на 3 часа позже назначенного срока. Когда я после посещения 6 дивизии вновь прибыл в 46

дивизию, она потеряла всякую связь со своим передовым отрядом, который, во всяком случае, не достиг еще Сены, как этого сумел добиться передовой отряд 6 дивизии. Когда я ехал опять в 6 дивизию, мне ничего не оставалось, как дать понять командиру 46 дивизии, что я хочу с ним встретиться вечером на его переправе у Вернона. Я сказал ему, что он должен прибыть туда, по крайней мере, со своим потерянным передовым отрядом.

Возвращаясь снова в Андель, я увидел, что переправа через Сену в трех местах идет полным ходом при слабом сопротивлении противника. Пехота и артиллерия на конной тяге сделали все, чтобы своевременно в этот день достичь Сены.

Когда я около 7 часов вечера прибыл в Верной, то действительно застал там командира 46 дивизии со своим передовым отрядом. К сожалению, и здесь противник успел разрушить мост. Так как с южного берега Верной обстреливался сильным минометным огнем, я приказал передовому отряду переправиться ночью под прикрытием темноты.

При таком стремительном преследовании я не мог использовать прибывшую в корпус 1 кавалерийскую дивизию так, как я этого хотел. Она еще была далеко и была подчинена мне армией с ясным указанием ввести ее для прикрытия левого фланга армии у Парижа на Уазе. Впрочем, дивизия донесла мне, что еще далеко от моих передовых дивизий – ее атаковали крупные танковые силы врага. Ясно, речь шла здесь о танках, которые ранее скрылись от 46 дивизии и действовали теперь в нашем тылу на фланге.

Когда я вновь после короткой ночи 10 июня прибыл в Верной, первые части 46 дивизии уже переправились через реку. Так 38 ак первым вышел на южный берег Сены. Войска могли по праву гордиться проведенным ими преследованием. Я был счастлив, что благодаря быстрым действиям корпуса мы избежали, может быть, тяжелых боев за переправу через Сену.

Но положение корпуса все еще было не из легких. Он один стоял на южном берегу Сены. Действовавший справа от него 15 корпус достиг Сены у Руана только 10 июня, то есть днем позже, и был повернут на Гавр. Следовавший за ним 2 ак был еще далеко от Сены. На левом фланге совершенно неясна была обстановка в районе Парижа, о гарнизоне которого ничего не было известно. К тому же 38 ак нуждался еще в двух днях, чтобы переправить через реку все свои силы. Легкие понтонные мосты, наведенные у Анделя и Вернона, были все время объектом неоднократных налетов английской авиации, которой удалось на некоторое время вывести из строя мост у Вернона. Если бы вражеское командование располагало на этом фланге какими-либо резервами, если бы оно проявило инициативу, то оно могло бы атаковать изолированно расположенный южнее реки 38 ак.

Командующий 4 армией, генерал-полковник фон Клюге, сообщил мне в начале наступления, что оперативная задача армии, полученная от ОКХ, заключается в том, чтобы «захватить плацдармы южнее Сены». Хотя Главное командование не намерено было искать решения этой второй фазы французской кампании в духе плана Шлиффена – путем выдвижения вперед сильного северного фланга для глубокого охвата западнее Парижа, как в свое время было предложено мною, а собиралось осуществить – как это теперь ясно, с большим успехом – удар массированных танковых сил восточнее Парижа на юг, указанная 4 армии задача была слишком скромна. Даже если собирались искать решения в результате нанесения удара восточнее Парижа и, следовательно, прорыва группы армий «Ц» через линию Мажино, а наступление группы армий «Б» к нижней Сене должно было представлять собою вспомогательные действия, то все же было необходимо удержать инициативу и на внешнем фланге. Группа армий «А» начала наступление через Эн только 9 июня. Было еще трудно предвидеть, принесет ли ее удар действительно желаемый решающий успех. Кроме того, надо было предполагать, что противник, имея в виду как раз план Шлиффена, знал об опасности глубокого охвата через нижнюю Сену и принял свои контрмеры. Тем более важно было удержать инициативу и на правом фланге и не дать противнику времени развернуться здесь для обороны или для наступления. Если, следовательно, по моему мнению, оперативная задача 4 армии требовала немедленного продолжения наступления южнее Сены, то и 38 ак, казалось мне, не следовало выжидать на плацдарме до тех пор, пока противник не сосредоточит против него превосходящие силы.