Утешный мир
Шрифт:
Обычно, если в классе есть реальная, действительно уже установившаяся травля, то есть в распределении групповых ролей школьник уверенно занял место «козла отпущения», я однозначно советую родителям забирать чадо из школы, а уж потом разбираться, что именно в характере (внешности, действиях и т. д.) ребенка привело к такому печальному результату и что можно сделать, чтобы ситуация не повторилась в новом коллективе. Но кому тут советовать? Где эта мама?
– Расскажи подробнее. Кто тебя травит?
– В общем-то да. Хотя нет. Есть такие, которым все равно. Они просто внимания не обращают.
– А друзья, подруги у тебя есть?
– Нет. Была одна, но она потом сказала: пойми, Ванна, я против тебя лично ничего не имею, но не хочу, чтобы меня из-за тебя дразнили.
– Что делают?
– Ну… дразнят, в основном. Не бьют, нет; раньше толкались, я об стенку падала, теперь – нет… Портфель когда вытряхнут, по пальто ногами походят… В тетрадке нарисуют чего, на доске напишут… Но это раньше больше, теперь реже, выросли все же… Дразнят, да. Если подойду, просто смеются.
– Давно?
– Да класса с третьего, наверное, может, с четвертого… Да, Инна в третьем пришла…
– Кто это – Инна?
– Девочка у нас в классе.
– Заводила всего?
– Вроде так.
– У тебя когда-то был с ней конфликт, ссора?
– Нет, ничего не было… Или я не помню. Но она меня выбрала, да. А остальные сначала под нее пошли, а теперь уж привыкли.
– То есть теперь Инна ситуацией не управляет?
– Ну… она у нас королева, конечно… Но про меня ей уж и не надо ничего, они сами…
Уходить из этого класса, где «все привыкли» травить некрасивую флегматичную девочку, которую когда-то назначила «козлом отпущения» явившаяся в класс «королева» Инна. Конечно, уходить. Девочка явно неглупа и наблюдательна, на новом месте все может получиться много лучше. И время как раз подходящее для какой-нибудь специализации.
– Есть в школе предметы, которые тебе нравятся, хорошо даются?
– Да. Математика, физика. Я люблю задачи решать. Мне учитель часто пятерки с плюсом ставит.
– Отлично! – обрадовалась я. – Значит, в восьмой класс тебе надо попробовать поступить в 366-й физико-математический лицей. Там всем нравится математика, там мало девочек, и там очень ценится умение решать задачи. Ты знаешь, где он находится?
– Знаю. Но я не хочу. Не пойду туда, в смысле, – спокойно сказала Ванесса.
– Почему не пойдешь? – обескураженно спросила я. Я так все хорошо придумала…
– Я не хочу бежать. Я хочу решить эту задачу. Как вы думаете: это можно? – зеленые глаза испытующе смотрят из-под челки.
– Не знаю, – честно сказала я. – По моему опыту, если и возможно, то очень трудно и долго. Но если ты настаиваешь…
– Да. Я настаиваю. А долго – что ж… У меня
– Четыре года? А, в смысле до окончания школы? – мне крайне редко доводилось встречать семиклассников, мыслящих такими временными промежутками. – Ну что ж, месть – это действительно блюдо, которое нужно подавать холодным…
Боже мой, какая странная девочка была эта Ванесса! Где-то заторможенная до крайности, а где-то я просто не успевала за стремительными скачками ее мыслей.
На вторую встречу она принесла мне несколько фотографий, на которых была запечатлена Инна.
– Есть у меня шанс?
– Если бы все зависело от внешности, которой нас изначально наделяет природа, то никаких шансов, – признала я. – Но, к счастью, от нее зависит не все.
Красивая Инна была ярко выраженным гуманитарием и организатором, писала прекрасные сочинения, эссе, выступала на всех школьных концертах… придумывала очаровательные дразнилки, которые потом долго плескались у всех на устах.
– Начнем с учителей, – решила я. – Многие из них на самом деле любят тихих заучек и сами когда-то были отнюдь не феями. Но тебе придется сделать шаг вперед.
Я научила Ванессу говорить комплименты. Наблюдательности ее учить было не надо – она сама легко вычислила (и записала в тетрадку!) все уязвимые места учительниц и редких учителей своей дворовой школы и начала лить туда тщательно продуманный (и отредактированный во время наших сессий) елей. Обратная связь не замедлила воспоследовать. «Какая душевно тонкая девочка! И как неожиданно!» – сказала одна учительница другой. «Хоть что-то у меня тонкое!» – усмехнулась подслушивавшая за дверью Ванесса.
Дальше настал этап тех отнюдь не единичных одноклассников, кто с трудом пережил переход от арифметики к алгебре и не вылезал из двоек. Я научила Ванессу подсказывать и давать списывать (она всегда, с первого класса, считала это недостойным). «Я решу за тебя самостоятельную, – говорила она глупой как курица однокласснице. – А ты взамен называй меня не Ванной-говнянной, а Несси. Идет?» – «Идет», – чуть-чуть подумав, решительно отвечала девочка, которой грозила двойка в четверти и (главное!) отмена покупки нового телефона.
– Как сделать, чтобы не злились учителя? – спросила меня Ванесса где-то в конце восьмого класса. – Они же видят, что я подсказываю и за других решаю и черчу…
(В восьмом классе, помимо способностей к математике и физике, у Ванессы обнаружился дар к черчению – она очень видела пространство. При этом творчески рисовать не умела совсем. Половина сдаваемых в классе чертежей являлись копиями ее работ, сделанными с помощью стеклянного, подсвеченного снизу лампой столика в кабинете физики.)