Утка, утка, Уолли

Роттер Гейб

Я сделал глубокий вдох.

— Они требуют пятьдесят тысяч.

— ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ?! Они что, охренели?! Пятьдесят косарей за собаку?! Они, вообще, что себе думают?!

— Дали срок сорок восемь часов.

— Да, дела… Знаешь, похоже, ты прав. Пятьдесят косарей — слишком мелко для Лайонза. Для него это так, капля в море. За подкладкой кармана и то больше мелочи… Пятьдесят тысяч! Пиздец!

— Да, Джерри. Пиздец как он есть. И что мне делать? Где я возьму эти пятьдесят тысяч?!

Джерри пару секунд помолчал, а потом вдруг рассмеялся.

—

Что здесь смешного, Джерри?

Он продолжал хохотать.

— Джерри, чему ты смеешься? По-моему, это совсем не весело!

— Я скажу тебе, Моско, чему я смеюсь. У меня есть хорошие новости. И потом еще очень хорошие новости, а потом есть еще и плохие, но их немного.

— Какие новости? — спросил я с опаской. Я не мог себе даже представить, что сейчас скажет Джерри. Я очень надеялся, что он предложит мне денег. Но это была совершенно безумная надежда. Из разряда «мечтать не вредно».

— Ну, во-первых, хорошая новость. Я вчера был на встрече с издателями. Без тебя.

— Да?

— Ага. А теперь очень хорошая новость. Они сделали нам предложение.

— Ч-что? К-какое еще п-предложение? — Я вдруг стал заикаться.

Наверное, от общей нервозности организма.

— Они согласны платить тебе по десять тысяч за книгу. И это только аванс. Шесть книг. Шестьдесят тысяч долларов. Единовременно и сразу. Плюс к тому авторский гонорар: проценте каждого проданного экземпляра.

— Шестьдесят тысяч… О Господи, Джерри! Это… безумие! В смысле, это же здорово, правда? Да! — Я был возбужден и взволнован, но в то же время меня раздирали самые противоречивые чувства. В том смысле, что мне СОВСЕМ НЕ ХОТЕЛОСЬ продавать свои книги этим придуркам из «Bionic Books». Потому что от них ничего не останется. В смысле, от моих книг. Но с другой стороны… шестьдесят тысяч долларов! И я смогу вернуть Доктора! Моего лучшего друга! И мы опять будем вместе!

И тут я вдруг вспомнил, что Джерри еще говорил…

— А какие не очень хорошие новости, Джерри?

— Ну, я был в плохом настроении, Уол. Ты меня выбесил. Не явился на встречу, даже не позвонил…

— Да. И что?

— Это было действительно заманчивое предложение, ноя подумал: «Малыш не хочет иметь с ними дело? Я Тут стараюсь, пытаюсь продать его книги, а он даже не соблаговолил появиться. По сути, он попросту меня кинул. Ну и хрен с ним. Тогда он вообще ни хрена не получит».

— И что? — спросил я угрюмо, уже понимая, к чему он клонит.

— И я… ну, в общем, я им сказал, куда они могу засунуть эти свои шестьдесят тысяч.

В итоге мы с Джерри договорились, что он сделает все, от него зависящее, чтобы все-таки заключить эту сделку с «Bionic Books». Я кое-как доковылял до машины. Шел я медленно, у меня было время подумать. Национальный банк Каймановых островов. Так было сказано в записке. Может быть, стоит позвонить Лайонзу и все ему рассказать. Но это рискованно. Еще неизвестно, что сделает с Доктором этот маньяк-похититель, если вдруг узнает, что я кому-то звонил. И, если честно, я все еще не был уверен на сто процентов,

что Лайонз НИКОИМ ОБРАЗОМ не причастен ко всему этому делу. Так что лучше пока ничего никому не рассказывать. А дальше уже будет видно.

Я сел за руль, держась за отбитые ребра и морщась от боли при каждом движении. Я был явно не в форме. Единственное, что на данный момент может хоть как-то облегчить мои страдания, это…

Чизбургеры с беконом!

Я приехал в любимую закусочную, где подавали, наверное, самые вкусные в городе гамбургеры. Заказал чизбургер с беконом, большую порцию жареного картофеля с острым соусом и кока-колу. Взял со стойки поднос и направился к свободному столику.

— Московит! — Кто-то дернул меня за рубашку сзади, и мне волей-неволей пришлось зарулить в кабинку, мимо которой я проходил в тот момент.

Это был мой старый приятель Линь-Линь Чу. Ядовито-зеленая шоферская фуражка с ярко-красными китайскими иероглифами над козырьком, эклектичный наряд в стиле «безумный коллаж», все дела.

— Добрый день, мистер Чу.

— Садитесь. — Он очень настойчиво потянул меня за рубашку, заставляя присесть рядом с ним. Морщась от боли, я плюхнулся на скамейку. — Что с вами, Московит? Вас опять кто-то избил? В прошлый раз вам подбили глаз. А что теперь? Снова ваши друзья рэперы, да?

— Нет. Нет, я просто… отбил себе ребра.

— Да, конечно, Московит. Отбить себе ребра — это надо уметь. А я уже и забыл, как этот эклектичный китайский дедок раздражал меня в прошлый раз. До того, как он начал мне по-настоящему нравиться.

— Знаете что, мистер Чу…

— Линь-Линь.

— Да, Линь-Линь. Я действительно очень рад, что мы с вами встретились снова. Понимаете… я хотел убедиться, что вы никому ничего не рассказывали. Я имею в виду, мой секрет. В общем, вы понимаете. Насчет моей работы.

— Да! Да! Я все понимаю, Московит. Большой секрет, страшная тайна. Можете не беспокоиться. Старый Линь-Линь знает жизнь. Он никому ничего не рассказывал. Так что не переживайте. Мухи не вьются над тем яйцом, у которого не надтреснута скорлупа.

— Хорошо. Замечательно. Большое спасибо. И еще я хотел вас спросить… Вы заметили того парня? Он сидел сзади нас. В тот вечер, в прачечной… Такой чернокожий, с дредами. Может быть, он что-то вам говорил… Ну, по поводу нашего разговора… Когда я ушел…

Линь-Линь задумчиво сморщил лоб.

— Нет. Я вообще никого там не видел. Вообще никого.

— Хорошо. Замечательно, — сказал я. Ну, хоть какое-то облегчение. За последние несколько дней я вспоминал того парня из прачечной неоднократно. Мне тогда не понравилось выражение его лица: какое-то оно было… весьма подозрительное. И я се терзался сомнениями: то ли у меня разыгралась паранойя, то. и тот парень действительно как-то завязан на всем этом деле. Сейчас, по прошествии времени, я уже начал склоняться к мысли, что это и вправду была обыкновенная паранойя. Может, он просто увидел, как я обжег себе яйца горячей «молнией», а я уже навыдумывал себе всяких ужастей…