Утконос
Шрифт:
Щенки у гривистого волка совсем черные. Чтобы откопать какого-нибудь грызуна, роет этот волк землю не передними лапами, как собаки, а только зубами. Ест он и фрукты и сахарный тростник.
Гривистый волк после настоящих северных волков самый большой (вернее, высокий, но едва ли самый сильный) зверь в семействе собачьих, которое в Америке представлено еще двенадцатью видами, кроме уже упомянутых: серого, черного и гривистого волков, койота, песца, красной лисы и кустарниковой собаки. Два вида лисиц – в Северной Америке и десять видов полулисиц-полушакалов – в Южной.
Серая американская лиса (США, Мексика) действительно
Дикая кустарниковая собака. Внешность у нее, как видите, очень странная и странные для собак повадки: она любит нырять и плавать под водой!
Из южноамериканских лис 6-8 видов объединены зоологами в род Dusicyon. Из них азаровы лисицы, серые, большеухие и пышнохвостые, живут обычно поодиночке или парами в кустарниках, избегая густых лесов. Ягуар для них что лев для шакалов: подбирают за ним объедки, идя по его следам.
Майконг, зверь иного рода – Cerdocyon, зубами похож на лисицу, а круглыми зрачками и повадками на шакала. Рыже-серые и довольно длинноногие майконги охотятся стаями, преимущественно в густых лесах.
В семействе псовых есть еще три зверя, о которых нельзя умолчать. Для предстоящего с ними знакомства из Южной Америки последуем сначала в Африку, потом в Азию.
Фенеков в Южной Африке нет; там другой зверь удивляет своими несоразмерно большими ушами всех, кто увидит его впервые. Это большеухая собака, или драаишакал, – скромный житель степных нагорий от Сомали до южных провинций континента. Рыже-буро-серый, тонконогий, тонкокостный, меньше обычной лисы. Но вот уши… уши, вместе сложенные, пожалуй, покроют всю его голову. Уши не остренькие на концах, как у фенека, а округлые – как ложки.
Гривистый волк – самый высокий зверь в семействе псовых: 75 сантиметров в плечах, но не самый тяжелый – 23 килограмма. По ночам гривистые волки кричат как-то необычно и жутковато. Но на людей никогда не нападают.
Зубами это бопьшеухое создание меньше всех своих родичей похоже на собак: мелкие, бугорчатые клыки недоразвиты. Да и не в том даже дело – слишком много зубов! Сорок восемь и даже пятьдесят, тогда как у самого «зубастого» из псовых их не больше сорока двух. Если зубов слишком много, они мелкие и бугорчатые, то первое, что решит знающий зоолог, – такой зверь кормится в основном насекомыми. К ушастой собаке это правило вполне приложимо: в ночном ее рационе (охотится она по ночам) больше всего термитов, саранчи и других насекомых. Встречаются, впрочем, и мыши, птичьи яйца, фрукты.
Гиеновая собака – волк Африки! Не видом, а повадками, умом, организацией облавных охот, и дисциплиной стай (в которых бывает и сорок и шестьдесят
Гиеновая собака – волк Африки.
Но внешне, особенно тупой мордой и большими округлыми ушами, похожи эти собаки на гиен. Но только внешне: нрав у них невероятно живой, возбудимый, они очень резвы, игривы, постоянно в движении; энергии явный избыток.
А вот пальцев на лапах не хватает: не пять на передних, как и у всех в семье собачьих, а четыре. Наверное, чтобы быстрее бегать. Ведь чем меньше пальцев на ногах, тем резвее звери.
Ноги у трехколерных черно-бело-желтых гиеновых псов резвые чрезвычайно. Загнать любую зебру, антилопу – это для них нетрудное и приятное удовольствие. Облаву организуют по всем правилам: сначала окружают стадо гну или газелей, затем кидаются все разом. Если цепь свирепых загонщиков прорвана, с лаем, визгом, воем пускаются они в погоню. Шум, гам, пыль – мчатся с ликующими воплями дикие псы! Но бегут не как попало, а со смыслом: одни прямо за стадом, другие наперерез. Уставших сменяют те, которые берегли силы. Редко кто в саванне спасется от них бегством: обязательно, загнав, свалят, разорвут тут же на куски, в минуту от антилопы останутся лишь кости, и тех немного. В ужасе, в дикой панике иные антилопы пытались найти убежище в деревнях, в поле среди людей. Но «волков» Африки нелегко испугать: люди кричат, бросают в них камни, а те тут же рядом рвут загнанного зверя на части.
В полуденную жару они обычно не охотятся, спят, играют, но вечером, когда попрохладнее, а чаще ранним утром трусят рысцой, опустив тупые морды к земле, навострив уши, вынюхивают, прислушиваются чутко. Тут лучше не попадаться ни малой газели, ни большой антилопе, будь то даже канна с острыми и длинными рогами, на которую не всякий лев отважится напасть. Да и сам лев, если псы очень голодны, предпочитает уйти с их пути, а то разорвут, особенно если стар или слишком молод.
Недавно два очень компетентных зоолога, Бернгард Гржимек и Джордж Шаллер, вернулись из Африки и привезли много любопытных сведений о гиеновых собаках.
«Странные, зловещие создания эти гиеновые собаки с огромными ушами… не побоялись как-то напасть даже на бегемота, они прыгали гиганту на грудь, и тот в явной растерянности был рад-радешенек, когда наблюдавший эту сцену человек отвлек разбойников выстрелом. Сразу вслед за этим отчаянная свора окружила двух слонов, и те боязливо попятились, подняв кверху хоботы» (Бернгард Гржимек).
Каковы собачки! Таких бы храбрецов приручить на пользу человеку. Кстати, приручаются они легко, хозяина любят, прыгают как безумные, когда увидят, и «щебечут» – иначе, говорят, и не назовешь их приветственное ворчанье. Но и ручные не могут устоять перед искушением разорвать курицу и цапнуть соседа либо гостя за ногу. Да и пахнет от них невыносимо! Оказывается, вонь, говорит Б. Гржимек, «тоже хорошее средство сохранить свою свободу!».
Он видел в Серенгети, как стая гиеновых собак – 14 взрослых и 9 молодых – трусила по степи.