Утомленная балом
Шрифт:
— Я напугала вас? Мне показалось странным… Дмитрий Петрович…
— Так вы знакомы! — Ольга недоумевала.
— Накануне он приезжал сюда. Во время беседы он и словом не обмолвился о смерти жены. Неужели в столице пока об этом никто не знает?
— Думаешь, Панин что-то скрывает? — удивились присутствующие.
— Определенно. Он так рассказывал о жене, что никому и в голову не пришло подозревать его в чем-то… А что тебе известно, Алексис?
Бывший все это время неподалеку молодой человек подошел к Ольге сзади:
—
— Очень странное дело, — Ольга не унималась. — Следователи не усомнились в заключении врачей, мыслимо ли это? В том, что скончалась молодая, здоровая женщина, никто не виноват!
— И прошение об отставке было недавно удовлетворено, коль скоро Панин оказался в столице, — подытожила Лиза.
Разговор снова переключился на платья, а Лиза, погрузившись в размышления, изредка вставляла в беседу несоответствующие ей комментарии. Когда часы пробили десять раз, всех пригласили к ужину.
Нелицкая предложила Лизе ночевать в комнате Анны, на что та с готовностью согласилась.
В спальне догорала свеча. За раскрашенным морозом окном начиналась метель. Свет от уличных фонарей настойчиво проникал в комнату и оставлял размытые силуэты на потолке. Лиза отложила книгу, задула свечу и забралась под одеяло. То, что она узнала, необходимо было обдумать. Новость о странной смерти Катрин смутила Лизу, — она перестала понимать, что происходит на самом деле.
И она снова думала о Мите. Лиза понимала, что смерть Екатерины Львовны напрямую связана с Паниным. Он первым обнаружил бездыханное тело, он наследовал огромное состояние, и после всего ему вздумалось утверждать, что супруга жива! Ей чудился взгляд Мити — смелый, лукавый, завораживающий. В нем читалось нечто неуловимо-притягательное, словно глаза приоткрывали дверь в глубины его души, такой же лукавой и — о, ужас! — порочной. Лиза удивилась открытию. Ведь ничто в Мите не выдавало порока. Наоборот, он казался слишком красивым и оттого положительным. Но глаза… Глаза были другими. Они манили, давали надежду. В этом и был порок, ведь надежда не могла осуществиться. Порок был и в том, что в этой невозможности скрывалось нечто сладостно-запретное, желанное…
Вскоре она задремала. Сквозь сон к ней пробился голос Анны:
— Лизонька, ты не спишь?
Лиза проснулась и тихо зашептала:
— Ты тоже не спишь?
Было слышно, как Аннушка встает и на цыпочках подходит к кровати сестры.
— Можно, я к тебе? — тонкая изящная фигурка быстро проскользнула под одеяло, и нежные руки обвили
— Милая Лиза, я влюбилась! — она громко задышала, уткнувшись носом в Лизино ухо.
— И в кого же?
— В Дмитрия Петровича. В его лицо, фигуру, руки… А какие у него глаза, ты заметила? И главное — он свободен и просто обязан сделать мне предложение! Подожди, подожди, дай сказать, — Аннушка зажала Лизе рот рукой. — Мгновенно полюбила Дмитрия Петровича, когда увидела его — прекрасного, подтянутого, помнишь? В тот самый день, когда мы гуляли в Летнем саду.
Лиза возблагодарила господа, что было темно, и Анна не могла видеть выражение ее лица.
— И что ты собираешься делать?
— Лиза, я буду просить матушку, чтобы она свела нас!
— Милая, а тебя не смущает, что Дмитрий Петрович женат… м-м… был женат? И что обстоятельства смерти его супруги достаточно запутанные?
— Нет, что ты, Лиза, напротив. Я буду любить его любого. Мне безразлично его прошлое. Главное, я обязательно добьюсь ответной любви! Вот уже несколько ночей я не сплю, все думаю и думаю…
— О чем?
— Мне грезится зеркальный зал, а в центре него я и Дмитрий Петрович. Он предлагает мне руку, обнимает, и мы кружимся в вальсе. А потом взмываем ввысь, уносимся куда-то далеко-далеко…
Лиза в темноте силилась разглядеть, как Аннушка закатила глаза. Лиза живо представила себе Анну в объятиях Мити, и от этого ей стало нехорошо.
— И насколько далеко, сестрица, завели тебя мечты?
— Не слишком далеко, ведь я многого не знаю. Поэтому прошу рассказать, что бывает между влюбленными? Как это было у тебя с Николаем Степановичем?
Лиза прекрасно понимала, что казалась сестре взрослой, умудренной житейским опытом женщиной. Однако говорить на темы близости она совсем не хотела.
— Разве с Ольгой ты об этом не говорила?
— Что ты, Лиза, как я могу об этом говорить с Ольгой… Ты только посмотри на Алексиса, и все станет ясно. Думаешь, почему у них до сих пор нет детей?
Лизу душил хохот, но она не подавала вида.
— Тогда, наверное, матушка тебе объяснит…
— Матушка настолько занята домашними делами, что ты и твой опыт — моя последняя надежда.
— Мой опыт… Анна, ты преувеличиваешь.
— Ну, Лизонька! Ну, пожалуйста!
Лиза чувствовала рядом горячее дыхание сестры и вдруг поняла, что та действительно женит на себе Панина, что это девичье тело попадет в его руки.
Лиза глубоко вздохнула.
— Венчание, дорогая сестрица, — не единственное желание новобрачной. Если говорится, что в браке мужчина обладает женщиной, то это так и есть.
— Ты выражаешься загадками, говори яснее. Я знаю, что разделю с мужем постель…
— Делить с мужем ложе — половина супружеского долга. Должно произойти нечто, от чего у женщины родятся дети… Как ты думаешь, это происходит?