Утонувший в кладезе
Шрифт:
По-видимому, Порей Ерга и сам имел представление о взаимоотношениях волшебников и животных. Во всяком случае, он снова задумался. А подумав, сказал:
— Что ж… Теперь я склонен согласиться с вами, судари волшебники. Стало быть, вам придется заняться поисками убийцы.
— Мы займемся, — сказал Свет. — Однако порядка ради сообщите о случившемся Кудеснику Остромиру и министру Утреннику. Поелику наши задачи изменились кардинальным образом, мы, прежде чем приступать к сыску, хотели бы получить письменное подтверждение полномочий.
— Елочки-сосеночки! — Ерга хлопнул
Всю дорогу от принципата до дома Сувора Нарышки кучер бурчал под нос мелодию «Я у мамочки платочек утащила…». А Свет усиленно размышлял, верно ли они со Смирным поступили, согласившись поселиться у молодого ключградца. В самом деле, с точки зрения элементарных законов сыска они совершали очевидную ошибку — ведь Сувор, будучи знакомым с Клюем Колоткой, автоматически должен входить в число подозреваемых. Тем паче что он оказался последним, кто видел мужа-волшебника в живых…
Однако интуиция говорила Свету, что подобное подозрение сродни летошнему снегу. Нет, не мог этот красавчик убить своего начальника, ну никак не мог. Иначе он, Свет, ничегошеньки не понимает в людях! Да и Буривой слова против не сказал, а уж он-то сыскник дошлый — с большим стажем и все законы знает будь здоров.
Конечно, гостевой дом Колдовской Дружины для командированного волшебника куда как подходящ. Там и уклад жизни привычный, и все нужные заклятья наложены, и персонал вышколен, и тренировочное поприще оборудовано соответствующим образом. И, кстати, соглядатаев не бывает. Во всяком случае, не должно быть. По замыслу…
Но вот последнее-то обстоятельство Свету и не нравилось. Там, где нет соглядатаев, жизнь, вестимо, течет поспокойнее. Но спокойная жизнь — в сыске преступников помощник аховый. Наоборот, убийц успешно отыскивают именно в те поры, когда жизнь достаточно тревожна, когда приходится бесперечь следить за своим и чужим языками, когда должно всякую секунду наблюдать за своей и чужой аурами. Правда, вполне вероятно, что нынешнее дело не даст спокоины и в гостевом доме… И тем не менее жизнь «по грозовому режиму» с оперативной точки зрения более перспективна.
Свет посмотрел на Сувора Нарышку. Тот был погружен в раздумья, и, судя по лицу, раздумья сии оказывались для его души весьма и весьма тяжелыми. Но следов страха в ауре молодого человека заметно не было. Нет, определенно этот парень нравился Свету все больше и больше.
Свет перевел взгляд на Буривоя Смирного. Сыскник тут же поднял голову. Свет подмигнул и кивнул в сторону Нарышки. Буривой, в свою очередь, ответил столь же легким кивком. Глубоко задумавшийся ключградец сих тайных переговоров не заметил.
А вот это уже из рук вон, подумал Свет. Сотрудник министерства безопасности не должен так сильно поддаваться личным переживаниям. Даже в случае смерти друга, если оный сотрудник был способен считать волшебника своим другом.
Чародей проверил состояние экранирующего заклятья, наложенного на стенки кареты еще возле вокзала, и сказал:
— Полагаю, надо бы осторожно проверить слуг и домашнего
Приведенный звуком Светова голоса в чувство, Сувор Нарышка поднял голову, непонимающе глянул на столичного гостя, тряхнул пшеничными волосами. Было ясно видно, что он не расслышал и половины фразы, произнесенной чародеем.
— Простите, сударь! Я задумался…
Свет повторил сказанное.
— Вы думаете, убийца может оказаться среди слуг посадника? — удивленно воскликнул Сувор. — Но ведь перед приемом на такую работу наши щупачи проверяют их самым обстоятельным образом!
— Может оказаться, а может и не оказаться. — Свет вздохнул: все-таки разговаривать о волшебниках с дюжинным человеком крайне затруднительно. Уж лучше сослаться на что-либо банальное. — В любом случае, мы с вами обязаны отработать любые теоретически возможные версии.
Нарышка вновь задумался: похоже, ему реальность проникновения лазутчиков в окружение ключградского посадника теоретически возможной не казалась. Неужели он настолько глуп? Или просто сказывается потрясение?..
— Долг обязывает нас, — заметил Свет.
— Долг обязывает нас, — повторил Нарышка странным тоном. Словно сомневался в справедливости последней Световой фразы. — Хорошо, чародей, я распоряжусь.
— Если среди слуг посадника будет выявлен новичок, — быстро сказал Буривой Смирный, — вы должны тут же поставить нас в известность. Самостоятельно свой интерес к новичку не проявлять! И никаких оперативных действий не применять! Ни в коем случае! Вам ясно?
Кажись, на ключградца и в самом деле снизошло, наконец, понимание, потому что он сокрушенно вздохнул:
— По-моему, судари, от меня в этом деле будет не слишком много проку.
Конечно, он был прав, но согласиться с ним означало испортить настроение своему будущему хозяину еще больше. И потому Свет возразил:
— Вы недооцениваете себя, княже. А между тем от вас зависит очень многое. Ведь вы — житель Ключграда. Так что мы без вас, честно говоря, как без рук.
Комплимент подействовал: Нарышка благодарно глянул на Света, улыбнулся Буривою Смирному. Ответной улыбки он, естественно, не дождался, но она ему и не требовалась.
Между тем карета замедлила бег и остановилась.
— Мое обиталище, судари волшебники, — сказал Сувор Нарышка, открывая дверцу. — Прошу вас! Князь и княгиня Нарышки будут рады столь почетным гостям.
— Благодарим, сударь! — Свет взялся за баул. — Есть лишь одна маленькая просьба. Мы отправили свои вещи с вокзала в гостевой дом Колдовской Дружины. Как бы их доставить сюда?
— Я немедленно распоряжусь, судари. Через полчаса вещи будут у вас.
Обиталище Нарышек оказалось весьма величественным сооружением. Конечно, в столице встречались особняки и более монументальные, но то в столице, а не в провинциальном городе — пусть и является сей провинциальный город морскими воротами Словении в Европу. Три этажа, под черепицей, с парадной лестницей белого мрамора, по углам островерхие башенки с разноцветными петухами-флюгерами.