Утраченная истинная
Шрифт:
— Что касается ее физического здоровья, скажу, после осмотра, у Теоны есть повреждения и…
— Что? Нет! Вы будете на нее смотреть? — я хочу остановить доктора, почти рычу, и чувствую, что внутри меня что-то ревет. Будто это зверь, который не хочет, чтобы кто-то касался Истинной и смотрел на нее! Но меня удерживает вовремя Феб.
— Ваша Светлость, не беспокойтесь. Я не буду смотреть на Теону, я пойму все магическим зрением.
Перевожу взгляд на присутствующих — слишком много людей. И моя Теона беззащитна, одна среди всех. Лежит бледная и еле заметно дышит.
—
Вижу, как отец останавливается возле Алессы, бросая на нее взгляд. И она поспешно уходит за ним. Я догадываюсь, что это значит… И это неприятно…
— Оставлю вас, — Феб кланяется и так же спешит из комнаты.
— Эйден, — мама подходит ко мне, обнимает. — Все будет хорошо…
— Не думаю… Я совершил страшное зло… Я надругался над истинной… Она не чувствовала связи. И ей… было страшно.
— Теона не случайно появилась в нашем мире… — королева с любовью смотрит на мою Истинную, я знаю — она ей уже дорога. — Все, что произошло, это… злое стечение обстоятельств. Ты вступил в схватку с проклятьем, заметь, с сильным проклятьем, которое хочет победить. Но ты сильнее, сын! Ты сможешь! Ты вернешь свою Истинную.
— Спасибо… Но, думаю, что я… не достоин, — горько усмехаюсь.
Вижу, что Абрахам закончил осмотр.
— Как она? — подхожу ближе к постели…
— Все в порядке. Я дал ей восстанавливающее лекарство. Жизни Теоны ничего не угрожает. Завтра ее состояние будет намного лучше. А пока, она проспит до утра.
— Благодарю вас, Абрахам, — мама берет за руку доктора, который просто кивает.
— Я могу быть с ней рядом? — спрашиваю, как затравленный зверь. Но мне стало спокойнее, что Теоне уже легче.
— Да, Ваша Светлость… Только не уверен, что утром Теона это нормально воспримет…
— Утром… меня уже не будет в комнате.
***
Оставшись одни с Теоной в моей комнате, я подхожу к ней. Присаживаясь рядом.
Не так я представлял свою Истинную в этой комнате. Я сожалею…
Касаюсь ее лица, нежно поглаживая. Теона вздыхает… Так глубоко и печально, словно чувствует мое прикосновение.
Прикасаюсь к ее запястью, где сейчас шрам от метки… Как же я хочу все вернуть…
Накрываю Теону одеялом и ложусь рядом, придвигаюсь к ней ближе, обнимая со спины. Не могу удержаться, я притягиваю ее ближе к себе. Прижимаясь всем телом. Испытываю окутывающую нежность. Вдыхаю ее сладкий аромат, проводя носом по виску и шее… Я хочу украсть больше от этого мгновения. Ведь завтра она уже не допустит меня до себя. Я это чувствую. Завтра меня оттолкнут…
— Прости меня, моя нежная… — говорю тихо, прижимая ее к себе. Мне так больно… И эту боль я причинил себе сам.
— Уходи, — тихо, не открывая глаз, говорит Теона, словно сквозь сон. Но не отталкивает. Наверное, потому что еще слаба.
— Я уйду… скоро, — не прекращаю ее обнимать. Я просто не могу. Я хочу подарить ей тепло, согреть. Исправить хоть что-нибудь.
Но пока, забываюсь сном. И перед самым забвением чувствую внутри себя довольное урчание. Будто я зверь, который обрел себе утешение.
Глава 8.
— Аарон… Милый. Я знала, что ты здесь! — королева Ансгар осторожно закрыла дверь за собой, подошла к своему мужу, обняв его со спины.
Чувствуя прикосновения своей королевы, Аарон обернулся.
— Наш сын страдает, мой король. Из-за нас, — глаза королевы наполнились слезами, король это видел. Он понимал, что его супруге больно из-за его сегодняшнего срыва на сына.
— Не говори так, Сантия, ты тут ни при чем! Только я один виноват, что наши дети страдают… — Аарон подошел к окну, глядя куда-то вдаль перед собой. — Мое прошлое, которое я бы хотел исправить, до сих пор бьет по мне и вам, по моим самым дорогим людям. Проклятье Клементины оказалось изощренным. Она знала, как отомстить мне, как сильнее причинить боль… Искалечив судьбы нашим детям.
Король обернулся, глядя на прекрасное лицо своей жены, которое не портил возраст. Он понял, что его королева вспоминает их общую тайну. Вспоминает то время, когда молодой Аарон обрел свою истинную в ее лице… Но его незначительное увлечение, Клементина, оказалась мстительной ведьмой, она не приняла их истинность. Принесла себя в жертву темному богу, создавая страшное проклятие для детей Аарона и Сантии.
— Сантия, я знаю, что ты хочешь сказать, — король взял ладони жены в свои, сжимая. — Я был жесток и резок с сыном. Я понимаю. Он ни в чем не виноват. Притяжение истинных сыграло с ним злую шутку. Но, может, ему удастся исправить все в наших усложнённых обстоятельствах. Возможно «общий враг» укрепит их связь? Фреир Уиннифред прибудет со своим сыном Сэмом через несколько дней. Он хочет лично убедиться в том, что наш сын — истинный наследник. Вернее, он будет делать все, чтобы убедиться и убедить совет старейшин в обратном.
— Мы справимся, Аарон, — королева коснулась ладонью щеки мужа, глядя в его рубиновые глаза. — Я верю, что Эйден искупит свою вину перед Теоной, и ее сердце откликнется. Они истинная пара. Не может быть иначе, — прошептала Сантия.
Король обнял свою жену. Внутри был раздрай. Его бремя вытеснило из сердца нежность, ласку, оставив строгость и жесткость. Только его жена была напоминанием, что у него в сердце найдется место для светлых чувств. Он усмехнулся своим мыслям: он давно поручил любовь и нежность по отношению к детям — жене. Полностью переложив трансляцию этих чувств детям на ее плечи. А сам считал, что наследников следует держать в постоянной строгости. А что сын не заслуживает поблажек, как наследник престола. Это жестоко, он понимал.
— Я поговорил с Алессой. Она считала, что поступает правильно. Думая, что Теона, которая является Иной, опасна. И действовала самостоятельно.
— Я поговорю с ней. Но я и так видела, что она сожалела о содеянном. Может это и есть тот сигнал и знак для нас, что она сможет перебороть свое проклятье?
— Посмотрим. Будем верить в детей. Сколько бы мы не старались, видимо, только сами они могут победить злые чары. Теперь мы должны быть просто рядом.
Теона Дагней