Утраченная реликвия...

Воронин Андрей Николаевич

– Полгода, – промычал он с набитым ртом.

– Что? – рассеянно пересппосил Юрий, который думал о своем.

Светлов сглотнул, вытер губы салфеткой и повторил:

– Мы не виделись полгода. Я думал, ты куда-нибудь уехал.

Юрий покачал головой, нерешительно вертя в руке вилку.

– Не то чтобы уехал, – сказал он. – Скорее уж ушел. Во внутреннюю, так сказать, эмиграцию. Лежал на диване, смотрел телевизор, гулял в парке и лечил нервы водкой. Знаешь, Адреналин был очень интересным человеком – сумасшедшим, конечно, но в его сумасшествии прослеживалась простая и очень заманчивая логика.

Словом, это было чертовски заразное

сумасшествие, и чтобы вылечиться… Короче говоря, я не стану излагать тебе суть его идей, потому что, во-первых, боюсь рецидива, а во-вторых, потому, что у тебя семья.

Светлов отодвинул от себя опустевшую тарелку и задумчиво поиграл вилкой.

– Значит, эксклюзива не будет, – сказал он. – Ну и черт с ним, в конце-то концов. Если разобраться, разум нам дан именно для того, чтобы контролировать инстинкты, в том числе и охотничий. А в твой разум, Юрий Алексеевич, я верю, даже помимо, собственной воли. Ты как будто знаешь что-то, чего другие не знают. Черт с ним, с эксклюзивом. Расскажи лучше, как жизнь. Так и собираешься лежать на диване в обнимку с бутылкой? А то, может, обратно к нам, в редакцию? Подыщем тебе должность, и будем мы с тобой, как в добрые старые времена, вдвоем на задания ездить…

– Угу, – сказал Юрий. – Я буду морды крошить, а ты – описывать этот процесс. Куда как хорошо!

– А чем плохо?

– Да ничем, наверное. Только я, Дима, действительно странно устроен. Хотел бы вернуться, да не могу. Не пускает что-то. В одну воду нельзя ступить дважды, понимаешь? Не умею я возвращаться. А насчет дивана… Нет, брат, от дивана у меня уже пролежни. Я тут подыскал себе одну работенку – вернее, это она сама меня подыскала. Завтра пойду на собеседование.

– Рад за тебя, – сказал Светлов, благодарно кивая официантке, которая принесла кофе. – А что за работа?

– В ЧОПе, – сказал Юрий.

К его удивлению, Светлов отлично знал, что такое ЧОП. Юрий подумал, что и впрямь отстал от жизни и не знает самых элементарных вещей, зато помнит аббревиатуры организаций, давно канувших в Лету – ЦПКиО, например, или, не к ночи будь помянут, ОБХСС. Он в очередной раз мысленно обозвал себя ископаемым, пригубил кофе и зажег сигарету. Кофе был так себе – на вкус Юрия, жидковат.

– А что за ЧОП? – заинтересовался Светлов. – Название знаешь?

– Мне говорили, да я забыл, – сказал Юрий. – Дурацкое какое-то название. Что-то там про щит… Нет, про латы. Латы, нагрудник… А, вспомнил! «Кираса». Я, как услышал, сразу подумал: они что, защищают своих клиентов только от шеи до пояса?

– Примерно так, – сказал Светлов, слегка поморщившись.

Юрий поднял бровь и посмотрел на него одним глазом, безмолвно требуя разъяснений.

– Ну, что смотришь? – сказал Светлов, верно оценивший смысл этой простенькой пантомимы. – Был такой анекдот про еврея, который пришел домой и стал хвастаться жене, что вступил в партию. А она ему в ответ: дескать, до чего же ты у меня неловкий, вечно во что-нибудь вступишь – то в говно, то в партию…

– Никогда бы не подумал, что ты можешь знать этот анекдот, – засмеялся Юрий. – У него борода, как у Черномора.

– Компартия существует и сейчас, – пожав плечами, ответил Светлов, – да и кроме нее у нас партий хватает.

Так что анекдотец этот нынче еще более актуален, чем в дни твоего отрочества.

– А какое отношение все это, имеет к «Кирасе»? – спросил Юрий.

– Да самое прямое. Знаешь, большинство этих ЧОПов – просто легализованные

бригады. Внешне они стараются держаться в рамках закона, и их поэтому терпят… Но это не суть важно. Речь не обо всех ЧОПах, а об этой твоей «Кирасе». До меня доходили слухи, что они не совсем чисты на руку. Пару раз их пытались прикрыть и даже привлечь к уголовной ответственности, но доказать ничего не удалось. А делишки были самого неприятного толка. Я сейчас не помню подробностей, поэтому врать не стану, но речь шла о коррупции – в частности, о том, что кое-кто из сотрудников «Кирасы» не прочь за хорошие бабки сдать своего клиента.

– Любопытно, – сказал Юрий. – Слухи – они слухи и есть. Вот я, например, слышал об этой самой «Кирасе» совсем другое. Да и потом, сам подумай: уголовные дела – уголовными делами, но кто бы стал их нанимать, если бы это было правдой? Кто бы рискнул доверить таким ненадежным людям свою шкуру? Да что там шкуру – деньги! Впрочем, не стану с тобой спорить. Просто пойду туда сам и посмотрю.

– Смотри, – сказал Светлов, – только не особенно увлекайся. Знаю я тебя… А там ребята покруче, чем в твоем бойцовском клубе. Это профессионалы, Юра, и они не лежат месяцами на диване, попивая водочку, а все время тренируются. Тренируются, насколько мне известно, по программе спецназа, так что, если ты вздумаешь и там устанавливать справедливость, они быстро свернут тебе твою могучую выю.

– Кого свернут? – переспросил Юрий.

– Шею, тундра ты необразованная.

Юрий засмеялся – легко и непринужденно, и Светлов понял, что разговаривать с этим человеком бесполезно.

– Зря смеешься, – сказал он тем не менее.

– А ты зря меня стращаешь, – парировал Филатов. – Я вовсе не собираюсь объявлять новый крестовый поход. Я просто хочу устроиться на работу, чтобы не повеситься от тоски. Что ты обо мне вообразил? Я не настолько глуп, чтобы пытаться переделать мир, Дима. И если ты в этом сомневаешься, это твои проблемы. В твоем возрасте и при твоей должности давно пора расстаться с романтическими бреднями. Мне просто нужна работа, понял?

– Понял, – кротко сказал Светлов, которого эта речь ни в чем не убедила, и посмотрел на часы. – Что ж, если ты не хочешь делиться информацией, то и разговаривать с тобой не о чем. Тем более что до конца обеденного перерыва осталось всего десять минут. Подбросишь меня до редакции?

– Не вопрос, – сказал Филатов. Ему хотелось подбросить Димочку Светлова не до редакции, а в воздух, да повыше, и, пока он летает, повернуться и уйти, но журналист был не виноват в проблемах бывшего десантника, и срывать на нем свое внезапно испортившееся настроение он не стал. – Извини, что не оправдал твоих надежд, но это в самом деле не та информация, которой можно делиться.

– Пустое, – сказал Светлов. – Найду что-нибудь Другое.

Выходя из ресторана, он подумал, что встреча получилась не такой уж бесполезной, какой могла бы быть. Во-первых, встретиться с Филатовым было приятно, независимо от того, давал он информацию или нет; а во-вторых, главный редактор еженедельника «Московский полдень»

Дмитрий Светлов хорошо знал своего собеседника и чувствовал, что, коль скоро тот пробудился к активности, с ним в ближайшее время непременно должно произойти что-нибудь весьма любопытное. Поэтому, усаживаясь в машину Филатова, Дмитрий уже начал прикидывать, каким образом ему проследить за этим странным, вечно притягивающим к себе неприятности человеком.