Шрифт:
Фрэнк Херберт
Утраченные собаки
Пер.
– Д.Савельев, Я.Савельев.
Зеленый турбокоптер двигался над песчаными равнинами Нью-Мексико. Лопасти его ротора со свистом рассекали воздух. Глубокие тени лежали впереди турбокоптера, там, где поверхность земли прорезал речной каньон. Машина села на скальное обнажение. Люк распахнулся, и оттуда выбросили стальную клетку, в которой металась самка койота. Дверь клетки упала. Одним прыжком животное выбралось из своей тюрьмы и ринулось прочь. Оно юркнуло по скале, спрыгнуло вниз на уступ, идущий вдоль стенки каньона и скрылось
...В лаборатории стоял крепкий химический запах, преимущественно из паров йодоформа и эфира. Он с трудом забивал мускусный дух мокрого меха подопытных животных. В клетке пригорюнился унылый фокстерьер. В центре лаборатории на анатомической доске были распялены остатки пуделя. Бирка на ноге несчастного животного гласила "Х-8 ПУЛЬМАНОВСКИЙ ВЕТЕРИНАРНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР, ЛАБОРАТОРИЯ Е". Бестеневое освещение равнодушно заливало все вокруг.
Биолог Варли Трент, долговязый темноволосый мужчина с угловатыми чертами лица, положил свой скальпель на поднос рядом с пуделем. Затем отступил назад и взглянул через стол на доктора Уолтера Хан-Меерса, профессора ветеринарной медицины. Профессор был пухлым песочноволосым китае-голландцем с внешностью гладкокожего восточного идола. Он стоял рядом с анатомическим столом, пристально глядя на пуделя.
– Еще одна неудача, - сказал Трент.
– При каждом вскрытии я говорю себе, что скоро на Земле вообще не останется собак.
Профессор кивнул.
– Я пришел, чтобы сообщить тебе последние данные. Не вижу, чем это нам поможет, но по всей видимости, этот вирус начал распространение с койота.
– С койота?
Хан-Меерс нашел лабораторный табурет, подкрутил его повыше и сел.
– Эта информация поступила от работника с ранчо в Нью-Мексико. Он все рассказал властям. Его босс, малый по имени Портер Даркин, доктор ветеринарной медицины, имеет на ранчо лечебницу. Он хотел сделать себе имя, истребив всех койотов. Славу он себе приобрел огромную. Правительству пришлось мобилизовать десантников, чтобы спасти его от линчевания.
– Неужели этот дурак не сообразил, что болезнь распространится и среди других собачьих?
– По-видимому, он даже не подумал об этом. У него диплом одного, из этих маленьких дрянных колледжей. Но я все равно удивлен, как такой тупица мог вообще получить степень.
– А что насчет койота?
– О, это был огромный успех. Овцеводы говорят, что за весь сезон не потеряли ни одного животного по вине койотов. Единственное, что сейчас их беспокоит - это медведи, кугуары и потеря собак...
– Кстати, о собаках, - заметил Трент.
– Завтра нам понадобятся новые животные для опытов. Очередная сыворотка не помогла фокстерьеру. Он умрет сегодня вечером.
– Завтра для опытов у нас будет целая свора этих животных, - грустно ответил Хан-Меерс.
– Последние две резервации в Канаде сообщили о первичном заражении этим утром.
Трент барабанил пальцами по крышке стола.
– А что думает правительство насчет предложения веганских биофизиков?
– Они для нас неприемлемы, - пожал плечами Хан-Меерс.
– Веганцы хотят полностью контролировать
– Сцепленный ген, - пояснил Трент.
– Спарен с фактором разумности. Они используют свои микс-генераторы, чтобы вскрывать генные пары и...
– Правильно, - сказал Хан-Меерс.
– Ты учился с ними. Как имя того веганца, о котором ты вечно вспоминаешь?
– Гер (свист) Ансо-Ансо.
– Точно. Он сейчас на Земле с веганской делегацией?
Трент кивнул.
– Я встретил его на конференции в Квебеке десять лет назад - за год до того, как мы делали биофизическую инспекцию для Веги. Он отличный парень, если с ним познакомиться поближе.
– Не для меня.
– Хан-Меерс покачал головой.
– Они слишком большого роста и высокомерны. Рядом с ними чувствуешь себя неполноценным. Они работают в биофизике, играя как на арфах, на своих чертовых микс-генераторах.
– Это они могут.
– Вот что их делает такими чертовски раздражающими!
Трент засмеялся.
– Если это улучшит твое настроение, то могу тебя порадовать. Веганцы, может быть, и гордятся своей биофизикой, но дико завидуют нашей легкости в обращении с инструментами.
Хан-Меерс хмыкнул.
– Но все же мы, наверное, должны им отправить часть собак для экспериментальных целей, - продолжил Трент.
– Видит Бог, у нас скоро при таких темпах эпидемии вовсе не останется животных.
– Мы не отдадим им даже паршивого спаниеля, пока Джильберто Наталь заседает в Сенате Федерации, - буркнул Хан-Меерс.
– Всякий раз, когда этот подонок выбивается наверх, он скачет как заяц, визжа про гордость Земли и угрозу извне.
– Но...
– После денебианской кампании прошло не так уж много времени.
– А как движется работа в остальных исследовательских центрах? облизал губы Трент.
– Так же, как и у нас. Утренний доклад представляет собой огромную кучу пустопорожней болтовни.
– Хан-Меерс сунул руку в карман и извлек желтый лист бумаги.
– Можешь взглянуть. Все равно это скоро выйдет наружу.
– Он сунул бумагу Тренту.
Трент взглянул на заголовок:
"Бюрограмма - Департамент здоровья и санитарии - секретность первой степени".
Он посмотрел на Хан-Меерса.
– Читай!
– рявкнул профессор.
Трент снова взглянул на бюрограмму.
"Врачебный департамент сегодня подтвердил, что вирус ДД, поражающий собачьих во всем мире, является стопроцентно фатальным. Несмотря на принятые меры, он продолжает распространяться. Вирус демонстрирует родство со свиной холерой, но прекрасно развивается в растворе протомицина, достаточно концентрированном, чтобы убить любой другой микроорганизм. Он может впадать в анабиоз. Если через два месяца не будет найдено достаточно эффективное противоядие, то Земле грозит опасность потерять всю популяцию волков, собак, лис, койотов..."