Утренний дом
Шрифт:
– Ты поговори мне ещё, – угрожающе глянула на сына Тамара.
– Ладно, мир, трудяги, – добродушно отозвался Пётр. – Сёма пойдёт рыбу продавать, Серёга траву рвать. Никто без дела не останется. – увидев босую дочурку на пороге, он добавил: – А Котя будет со мной рыбу сушить.
В этот раз Сёме повезло больше: он смог довольно быстро сбыть свой нехитрый товар. На заработанные деньги он купил две булки хлеба, сахар, «Приму» отцу и пошёл домой. Не успел он отойти от магазина, как кто-то свистнул ему в спину и крикнул:
– Эй! Рыжий?
Сёма удивлённо остановился и обернулся. Его догнала компания пацанов, на год-два младше его. Все знакомые лица, но ни с одним из мальчишек он никогда не общался.
– Есть десять рублей? – спросил низкорослый по кличке Кукуша.
– Нет, – ответил Сёма и зашагал вперёд.
– Эй, бичевня! – снова крикнули ему вслед.
Сёма, стараясь не замечать свист и улюлюканье, шёл дальше. Но мальчишки, раззадоренные его молчанием, кривляясь и смеясь догнали его. Кто-то, скача рядом, пытался подставить подножку, кто-то бросал на дорогу репейник. Пара колючек так и прилипла к спортивным штанам Сёмы.
– Вам заняться нечем? – растерянно спросил парень.
Мальчишки в ответ загоготали.
– Э! – угрожающе раздалось позади. – Попутали, щеглы?!
Это был Серёга. Его маленькие блестящие глазки сверкали злобой, а руки были сжаты в кулаки. Увидев его, шпана посыпала, кто куда. Сёма облегчённо выдохнул.
– А ты чё молчишь? Ответить им не можешь? – рассерженно спросил Серёга, поравнявшись с братом.
– А что им ответить? Надо просто не обращать внимания, они и не будут приставать.
– Тогда они тебя зачмырят. Не знаешь, что сказать, дай в рыло – и всё.
– Ты говоришь, как Женька, – улыбнулся Сёма.
– Ещё бы! – усмехнулся Серёга и достал из кармана пачку сигарет. – Жека боевая… Один раз отпинала Кукушу, он к ней больше не суётся. Замутить что ли с ней… – довольно щурясь, прикурил он.
– Жене не интересна твоя компания…
– Ладно, не ной. Знаю, что она с тобой таскается…
– Мамка узнает, уши тебе открутит, – переменил тему Сёма.
– Ты ей скажешь? – сделав ударение на первом слове, откликнулся Серёга.
Сёма обиженно посмотрел на брата, тот в ответ примиряюще ухмыльнулся.
– Батя знает.
Во дворе братьев встретила Женька. Едва они отворили калитку, как услышали знакомый удивлённый голос.
– «Идиот»? – спросила Женька, взглянув на Сёму.
– Он-то? Ещё какой, – загоготал Серёга.
Девчонка смерила его уничижительным взглядом и показала Сёме старенькую книгу, которую нашла в гамаке.
– До-сто-евский, – прочёл Серёга и снова захохотал. – Сёма тот ещё Достоевский, достанет так…
– У меня для вас новость, – перебила парня Женька. – Зевс сбежал.
Сёма недовольно присвистнул, Серёга ругнулся.
– Тётя Тома отправила Федю напоить его. А на поле никого. Зевс, кажется, оторвал верёвку и слинял. Федя спустился к речке, там его нет, – объяснила Женька. – Сказал, чтобы вы шли искать.
– Пусть сам ищет, деловой, – ощетинился
– А на работу ты за меня пойдёшь, – раздался за спинами ребят раскатистый голос Фёдора.
Высокий и рябой, как отец, но широкоплечий и осанистый, он подошёл к ребятам. Обхватив шею Серёги, он прижал его голову к груди. Младший брат, обзываясь, попытался вырываться, но безуспешно.
– Меньше умничать будешь, – объяснил Фёдор и обратился к Сёме. – Мамке скажите, что я к Машке ушёл, у них поем и на работу.
Когда Фёдор отпустил брата и, размахивая пакетом с ужином, скрылся из вида, тот назвал его нехорошим словом. Но деваться некуда, телёнка всё же пришлось идти искать. Серёга обещал от реки пройти к поляне, на которой они обычно рвали траву, и посмотреть в березняке. Сёма, оставив на подоконнике веранды книгу и продукты, вместе с Женькой пошёл в противоположную сторону.
– Я всё хотела спросить, – заговорила Женька, когда миновали чересполосицу картофельных полей. – А где Бабай?
– Умер, – сухо ответил Сёма и добавил: – Ещё в июне. Есть перестал. Он уже старый был. Болел много.
– Ммм… – сочувственно промычала Женька.
Ребята шли через кустистые заросли к брошенным племенным и молочным фермам, на которых в советское время работал весь колхоз. У некоторых построений уцелели ещё стены и крыша, а внутри иногда можно было найти загородки и сёдла для автоматической дойки. Поэтому ребятам пришлось разделиться, чтобы обойти все длинные коровники, в которых мог затаиться Зевс.
Когда Женя юркнула за одну из уцелевших построек и скрылась за её глухими стенами, Сёма увидел впереди длинные ряды практически полностью разрушенных конструкций. Они напоминали ему выброшенных на берег огромных рыб, от которых остались одни позвоночники и рёбра.
Чем дальше заходил Сёма, заглядывая в коровники и слыша только тишину и своё собственное дыхание, тем больше тревожился. Он пытался держать в голове всю дорогу, чтобы не забыть и по своим следам вернуться назад. Ему казалось, что, если они с Женей не воротятся к деревне ровно теми же тропинками, они потеряются среди пустых и забытых развалин. Это был суеверный страх, который Сёма сам себе придумал.
И лишь, когда Женька выскочила из-за развалин и бойко прокричала: «Его тут нет!», парень вздохнул свободно.
– Давай вернёмся? А то за коровами опоздаем…
– Может, пройдём в сторону кладбища и по задам вернёмся? – предложила Женька. – Вдруг этот козёл где-то рядом пасётся?
Сёма неохотно согласился. Рядом с Женькой его страх стал бледнее, и теперь о нём можно было рассказать с пренебрежением и усмешкой.
– Можно представить, что это книга, – небрежно начал Сёма, – а мы герои, которые шли, шли вперёд, но заблудились. В таком странном месте, где время умерло. Здесь если потеряешь дорогу, то никогда уже не вернёшься обратно. Типа придёшь другой дорогой домой, но окажется, что твоя душа так и потерялась там, в прошлом.